Как я лето на Кодаре перезимовал. Дневник похода

Только на сайте «Туризм в Пензе» вашему вниманию предлагается полная версия дневника похода, веденного участниками легендарного путешествия 5-й категории сложности по хребту Кодар (Становое нагорье, Читинская область).
В автономных условиях путешественники находились с 11 по 31 июля 1989 года.
За это время они привнесли в копилку географических открытий пять новых перевалов.

 

Участники похода:

Кабанов Г. В. — руководитель,
Тимошенко В. А. — зам. руководителя,
Орехов В. А. — хронометрист,
Королев А. А. — завхоз,
Талыгина Е. В. — пом. завхоза,
Демин Ю. А. — зам. руководителя по транспорту,
Игнатьев А. С. — фотограф,
Стульников А. А. — реммастер, фотограф,
Варанкин И. А. — медбрат,
Демина Т. А. — летописец.

 

 

 

 

 

6 июля, г. Пенза

Итак, после долгих сборов наша команда приготовилась к отбытию. Все благополучно, за исключением… несколько безалаберного поведения тов. Варанкина. Чуть было не сдали его билет, но он нас осчастливил все ж таки своим появлением. Теперь все.

В аэропорту провели первые медицинские исследования — взвешивание. Результаты следующие: Кабанов — 82 кг, Королев — 76 кг, Талыгина — 54 кг, Демина — 53 кг, Демин — 66 кг, Игнатьев — 67 кг, Стульников — 72 кг, Орехов — 83.8 кг, Варанкин — 86.5 кг — самый тяжелый.

 

7 июля, г. Свердловск

Наш рейс г. Пенза — г. Набережные Челны — г. Свердловск. В Свердловск прибыли рано утром (по местному). Он нас обрадовал отсутствием комаров, правда, здесь появились просто хищные мухи.
Первое неприятное известие — вылет в Читу откладывается на неопределенное время по причине не вылета самолета из Читы в Братск.

Делать нечего, пришлось искать занятие. Завхозу тут и «карты в руки». Перевесили все продукты и снаряжение. У девчонок получилось 20-25 кг, у ребят — 28-30, но предстоит еде докупить 15 кг и загрузить Тимошенко.
Мужчины посетили подряд три киносеанса в видеобаре, начиная с подсматривания из-за занавески, и кончили остро-сексуальным киносюжетом, о содержании которого все дружно умолчали.

Наконец-то, к вечеру вылетели в Читу через Братск. Чувствуется разница во времени и недосыпание. В Братске температура совсем не летняя +11С. Слегка померзнув вернулись в самолет. Теперь до Читы осталось 1,5 часа лета.

 

8 июля, г. Чита

Чита встретила непогодой и холодом. Билетов в Чару на самолет нет. Взяли на поезд через Тынду, как оказалось, просчитались во времени на сутки. Начальник обещал оставить нас без дневки.

В Чите день прошел довольно плодотворно: закупили продукты, побродили под дождем по городу, но самое замечательное — обширная культурная программа — посмотрели два кинофильма: «Крокодил Данди II» и «Роковая ошибка». Для некоторых наших товарищей такого числа фильмов достаточно, чтобы не ходить в кино года два.

 

Жалко Саныча. Он один-одинёшенек (с приемником) остался в аэропорту встречать Тимошенко из Ташкента. Но у них есть реальная возможность раньше нас оказаться в Чаре.

В 16.45 сели в поезд. Вагон СВ. Правда обещанных удобств не обнаружили, но вид мягких диванов и белого постельного белья никого не мог оставить равнодушным. С воодушевлением уничтожили наш скромный ужин, подкрепленный «хлористым натрием» и дружно отошли ко сну.

 

9 июля, поезд «Чита — Чара»

Проспали 10, а некоторые, особо способные, 13 часов. Утро (по Москве) было доброе и солнечное, правда по местному уже 15.00 и пристанционные магазины закрылись на обед. Ст. Ксеньевская, 6798 км — далеко же мы заехали.

Орехов на общественных началах открыл школу игры в преферанс. С нерадивых учеников следовало бы брать плату за обучение. «Обучение» явно затянулось. Поезд опаздывает на 4 часа.

Реки вышли из берегов, видно сказываются обильные дожди, что прошли накануне. Уже дважды сменилось направление течения.
Занятия в школе Орехова оказались очень полезны и выгодны для завхоза и общественной казны — преферансисты не просят есть!

 

10 июля, поезд «Чита — Чара»

Наконец-то все отоспались, вошли в привычный ритм жизни, дождь, что лил вчера за окном целый день, сегодня прекратился. Выглянуло солнышко и сразу стало веселее — серый, хмурый, ландшафт как-то оживился, засветился, заиграл красками, за окном сплошные мари: полу-болото — полу-лес.

Идем по БАМу. Но почему-то, как сказал Саша Игнатьев, не возникает никаких патриотических чувств.
Вот и Тында — столица БАМа. Город с населением в 60 тыс. жителей, средний возраст которых 28 лет. Построенный с большой любовью, нестандартно, в таежном окружении. Красиво. Чисто. Побродили по местной Красной Пресне, заглянули на Арбат — поели вкуснейшего мороженого, пора и на вокзал. Наш вагон перецепили к другому поезду, едем дальше…

Думаю, что преферанс уже стал «болезнью» нашего мероприятия. Обещали и нас с Леной обучить этому делу, да видно очередь еще не дошла.
Утром приезжаем в Чару. Как-то там наш Саныч? Приехал ли? И вообще, что день грядущий нам готовит?

 

11 июля, пос. Чара — р. Апсат — пос. Апсат

После двух с половиной суток пути мы прибыли в Чару. Тепло. Горы вокруг. Комары!!! Но это, говорят, мелочи. Что же будет дальше?

Саныч с Тимошенко устали нас ждать в аэропорту. Они прилетели еще 9-го. Тимошенко с дочкой Наташей.
Начальник отправился в КСС на дому. Готовимся к выходу. Сегодня первый день пути на активной части.

 

По сведению начспаса Сережи здесь два месяца лили дожди, в середине июля погода должна установиться. Прогноз обнадеживающий! Но очень много гнуса. Мы это почувствовали сразу же, как только вышли из поезда.
Здесь в Чаре нашлись предприимчивые молодые люди. Комсомольцы, бывшие бамовцы организовали здесь молодежный спортивно-туристский центр — СТЦ. Оборотистые ребята! С их помощью избавились от 40 кг груза — они его забросят вертолетом на метеостанцию (10-й день пути) и доехали до Апсата.

Район этот обживается туристами. В 1980 году здесь было лишь 4 группы, а в 1988 — 80 за сезон. Возможно, что и мы не будем одиноки на маршруте.

В очередной раз на берегу Апсата завхоз перевесил оставшиеся продукты. Стало еще легче.
Водитель не рискнул переехать Апсат, поэтому начинать придется сразу же с преодоления препятствий. Сейчас натянут перила и вперед! Течение очень сильное. Первая «стенка» прошла его с большим трудом. Одно радует мало — где мужикам по пояс будет, нам — по шейку.

Первое водяное крещение позади. Сижу на противоположном берегу, сушусь. Как истинные джентльмены, мальчики решили сделать доброе дело для девочек — перенести на своих богатырских плечах. Ну и что же? Взяли и … перенесли. При этом пострадала первая связка, отважно нырнувшая в пучину на середине реки — я и Гена. Куда деваться — выплыли. К тому же, далеко не уплывешь — пристегнули, да и муж подоспел. Одним словом, не дали погибнуть. После купанья очень легко дышится, Лену с Натальей переправили вполне благополучно. В списке пострадавших подмокший наташин рюкзак.

Начало положено. «Технически все сделано правильно» — изрек начальник. — «Самочувствия нет никакого, все, что выше пояса — хорошо, все, что ниже — плохо!» Одному Игорю хорошо — он в сапогах.
Стоп кадр. Пройтись пешком нам сегодня так и не удалось. Саныч начал активно оказывать техпомощь газончику-66, терпящему бедствие. Он всю ночь простоял в воде, теперь вот отогревают свечи.
Начальник раздает «портфели». Портфель и звание «Генерального эколога» получил Игорь. Как истинный друг природы, он спас Апсат от выброса масел, а теперь смывает их остатки с дороги.
Кругом цветет багульник. Аромат стоит в воздухе.

Совсем уже собрались отъезжать, да начальник вовремя спохватился, что нет его ледоруба, а он, голубчик, стоит и сверкает на том берегу. Группа добровольцев опять перешла вброд на ту сторону и спасла ледоруб.
Загрузились в газик и едем дальше. Теперь мы в графике. Место нашей сегодняшней ночевки позади — у переправы через Апсат. Работаем впрок за 3-й ходовой день.

Часто останавливаемся — наш газик тянет другой. Побродили по лесу. Кругом тайга, но совсем не такая, как мне, например, представлялась. Внешне очень похода на наш лес. Только вместо сосен — лиственницы, очень худенькие березки, да под ногами мягкая мхово-лишайниковая подстилка. Шагаешь по ней, как по ковру. Березки сбрасывают свой серый грязный убор. Стоят обновленные, беленькие, как невесты. Но комары!!! Это что-то ужасное! Даже на ходу жалят. Начальник говорит, что только первые две недели тяжко, а потом привыкаешь и просто перестаешь на них реагировать.

Дорога идет по верху ущелья, круто обрывающегося вниз. Где-то там, в глубине шумит вода — река Быйки. Постепенно снижаемся, спускаемся к самой воде и пресекаем её. Мы в поселке геологов Апсат. Это совсем крошечное селеньице на крутом горном склоне, с очень радушными, гостеприимными хозяевами. Суровые здесь места. Но, тем не менее, здесь есть и детсад, и школа, и клуб, и спортзал, в котором мы расположились на ночь и даже парники, с выращиваемым под пленкой картофелем.

Вечером всей командой отправились в клуб на фильм Тарковского. Часть уснули сразу же, часть остались смотреть, а совсем безнадежные отщепенцы вернулись обживать спортзал. И не прогадали. Начальник прекрасно устроился в самом дальнем и темном углу на одном из двух имеющихся в спортзале матов — получилось шикарное ложе. Саныч с Володей отхватили второй мат и тоже остались вполне довольны.

Пока народ досматривает кино, эта компания (Кабанов, Орехов, Демин) «расписывает пульку».
У преферанса появился соперник — шахматы (привез Тимошенко). Кто из них кого победит?
Пришел народ. Начальник разрешил выдать «по пробочке с устатку». Завтра ранний подъем.

 

12 июля, пос. Апсат — под пер. у правого истока р. Быйки

Утро сегодня теплое и солнечное. Таким же обещает быть и день.
Позавтракав в геологической столовой и попрощавшись с местными жителями, мы отправляемся в путь. Пешком. Следуем вверх по течению Быйки. Сюда ведет хорошая дорога. Пройдена первая ходка в этом походе. Можно переодеться, переобуться, поправить, если что-то у кого не так.

Остановились перед самым бродом — дорога переходит на другую сторону реки. Преодолев водную преграду (мы с Леной «стенкой») двинулись дальше. Дорога круто повернула влево и серпантином ушла вверх. В рядах произошло минутное замешательство: идти вверх по дороге или прямо по ущелью? Тяга к цивилизации все же победила, и мы полезли вверх, но зато по дороге. Как оказалось, совсем напрасно, о чем нам сообщили проезжающие мимо геологи. У них здесь последний 6-й шахтный разрез — оконтуривают угольное месторождение. Теряя высоту, спускаемся вниз по лесу, здесь уже дорог искать не приходится. Под ногами мягкая, словно перина мхово-лишайниковая подстилка. Идем по этому ковру, пружиня, с удовольствием, но это первоначальное впечатление весьма обманчиво, т. к. таится постоянная, скрытая опасность угодить под камень или поскользнуться. Тогда береги ноги. Совсем сбежали к воде и идем по камням вдоль берега.

После третьей ходки начальник дал команду вставать на перекус. Народ воспринял её как подарок судьбы, и бросились, кто по дрова, кто по воду. Посушились немного, перекусили бутербродами с сомнительного качества минтаевой икрой из вспучившейся банки. Постоянно приходится рисковать! То пьем чай, заваренный неизвестной травой, от запаха которой даже комары нас не трогают, теперь вот икра. Выжить бы!

Продолжаем наш путь. Прямо перед нами безымянная вершина. У её подножия в Быйки впадает левый (по ходу) приток. Тропа лесом уходит вверх. Мы обходим устьевой ригель с непроходимым, по словам геологов, водопадом. Постепенно набираем высоту. Довольно часто встречаются наледи. Говорят, что они не тают здесь все лето. У самой воды встретили все тех же геологов. Они откуда-то сверху тянут провод. С ними несколько псов — добрейшие создания и очень симпатичные, хоть и дворняги. Попрощались с геологами. Больше мы их не встретим.

После 6-й ходки встаем на обед. От комаров просто нет спасенья. К нашему несчастью, появилась еще и мошка. Сколько же всего свалилось на наши головы! А ведь люди в отпуске, отдыхают! Орехову, например, предлагали поехать в Чехословакию, а Саныч, вообще решил переквалифицироваться в автотуристы. Бот была бы сказка: никто тебя не кусает, комаров «дворники» разгоняют. А что мы? — отдали себя на съедение этим жутким насекомым.

С места обеда хорошо видны два хребтика с перевалами Ясный и Широкий. Наш — неизвестный не просматривается из-за закрывающего его отрожка. Еще ходка и мы подошли под моренное озеро, где и остановились.

Гена, Юра и Санычи ушли на разведку. Все оставшиеся занялись заготовкой дров — зона леса осталась внизу, и дальше пойдем с запасом на ужин.
Отсюда прекрасно просматривается крайний левый перевал со снежным карнизом. Возможно, он пройден. Нам нужен первопроход. С чем вернется разведка? Разведка вернулась поздно вечером. Правый перевал назвали Разведочный (1Б), а мы пойдем на левый (он логичнее). Перевалы не пройденные.
Ребята изрядно подустали. На ночь остались на этом месте.

 

13 июля, пер. Антрацит, Сев. и Южн. (1А, 2200 м)

 

Подъем ранний. Идем на левый (их трех) перевал. Река почти сразу же уходит в небольшой каньон. Поднимаемся вверх сначала по воде, но она уходит под снег, и дальше идем, то по снегу, то по траве, то по куруму. За две ходки подошли под перевальный взлет и остановились на перекус. Прямо перед нами две седловины — справа и слева Саныч тут же сбегал на разведку. За 20 минут он поднялся на один перевал, прошел траверсом на другой и спустился вниз. На правой седловине каменный останец величиной с человеческий рост.

Ну а мы поднимаемся на левый перевал. Туров нет ни на одном из них.
Начальник объявил конкурс на лучшее название перевалов. Поступили следующие предложения: Палец, Северный, Южный, Антрацит, С.К. Искра, Перестройка и другие. Этот вопрос остался открытым до подъема на седловину. Уже будучи на перевале единодушно решили назвать его Антрацит, только одну седловину — Северный, а другую — Южный, т.к. здесь внизу угольное месторождение.

Подъем по снежнику довольно быстрый. Сложили тур сначала на одном перевале, сходили на другой, оставили записки, сфотографировались. Отсюда открывается прекрасный вид — мечта фотографа. Отсняли панораму. Прямо перед нами пер. Надежда (1А), а левее находится именно то место, куда мы должны попасть. Для всех перевалов характерны устьевые ригели, обрывающиеся в висячую долину реки Мускулах.
Наш следующий перевал хорошо виден с Южного Антрацита, как говорят, он тянет на 2А. Это мы завтра увидим. А теперь вниз к истоку реки Мускулах. Здесь в долине находится безымянное озеро, из которого Мускулах питает свои воды.

Спуск по сыпухе — гроза наших ботинок. Совсем внизу маленький снежничек. Подошли под ригель и встали на обед. Дров нет и готовим на примусе. Правда, Гена где-то умудрился найти хворост. К нашей общей радости здесь нет комаров — они остались на перевале.
Вокруг целые заросли рододендронов. Они совсем низенькие, но с прекрасными желтыми цветками. Виктор, кажется, задался целью отснять всю горную растительность (сегодня только 3-й день пути, а у него уже две отснятые пленки).

То и дело теряем его из виду — в своем зеленом костюме он становится незаметным среди зелени, в которую без конца ныряет.
Наши Антрациты хорошо видны отсюда и выглядят, как два совершенно разных перевала. В действительности они разделены со стороны Мускулаха небольшим отрожком.

Юра вчера умудрился «поцеловаться» с камушком, в результате чего у него на лбу вырос «рог», как у молодого олешка, а на переносице ультрамариновый синяк, а меня укусила в веко мошка и глаз совсем заплыл. В семье, как в природе все должно быть гармонично, «Это у них семейное», — заметил по поводу Саша Королев.
Прямо перед нами ригель, довольно крутой, покрытый камнями и поросший рододендронами. Сделали очередное вдувание (Игорь т. о. проводит ежедневное обследование наших легких), заели витаминкой и начали карабкаться вверх. «Глаза боятся — ноги делают», — как сказал Володя. Вопреки прогнозам мы вскарабкались наверх очень быстро. Прошли буквально 100 метров и встали на ночь на отличной «вертолетной» площадке на самом берегу озера. Кодар — страна озер. Они здесь повсюду — в долинах, в карах, среди морен. И все разные, непохожие друг на друга. Роднит их только одинаково ледяная вода.

Это наше озерцо удивляет и радует разнообразием красок. Рядом с берегом оно голубое, льдинки, опустившиеся под воду, кажутся изумрудными. Середина озера покрыта льдом, но и он имеет совершенно необычный иссиня-черный цвет. Как оказалось, чуть выше есть еще одно, поменьше первого озерцо. Оно совсем скрыто подо льдом и снегом, но ко всему цветовому многообразию прибавился еще и розовый цвет. «По-видимому, это крошка породы, из которой сложены окружающие его скалы.

 

С места стоянки перед нами, как на ладони, подъем на перевал и сам перевал.
Снежник спускается к самому краю верхнего озера. По мере подъема он сужается и превращается в узкий (в верхней части до 2-х метров) желоб. Поэтому существует постоянная камнепадная опасность. И проходить его нужно как можно быстрее, что весьма затруднительно сделать в нашей довольно многочисленной группе. Чтобы ускорить подъем завтра, Гена, Саныч и Шура Королев ушли вешать веревки.

Оставшиеся участники могут только визуально наблюдать за ними. Ребята быстро удаляются от нас и вот они уже превратились в маленькие точечки, самая заметная из которых Гена. Его мы узнаем по красному костюму и белой каске. Они прошли широкий снежник, поднялись по скалам и вошли в узкий верхний желоб, а вскоре появились на перевальной седловине, а вернее сказать, на левой (с нашей стороны) ровной полочке. Закрепили там веревку. Чуть позже до нас донесся звук забиваемого крюка. Звенящим эхом он отозвался в цирке. Повесили еще одну веревку. Быстро съехали вниз по снежнику. Они постоянно были в поле нашего зрения, поэтому к чувству беспокойства не прибавился страх неведения, неизвестности, как было в предыдущей разведке — накануне.

Ребята вернулись усталые, но довольные. Перевал им понравился. Теперь осталось дать ему имя. Мнение было единственное и единодушное. В память о Славе мы назвали его именем МС СССР Станислава Глебовича Чернышова. Хороший перевал получил достойное имя. Теперь и на карте Кодара будет Славкино имя. Он ведь тоже прошел я 80-м году по этим местам. И совсем рядом с перевалом, который спустя 10 лет получил ого имя. Мог ли он тогда такое предположить?

 

14 июля, пер. им. МС СССР С. Г. Чернышова (2А*, 2400 м)

 

Ночью поднялся страшный ветер, но, к счастью, он ничего не надул. Утро было доброе и солнечное.
Позавтракав с вечера приготовленной гречневой кашей с горячим молоком и подкрепившись кофе, мы начали подъем на перевал.

По ступеням по снежнику дошли до первых скал. Группа остановилась, а Саша Королев ушел вверх на конце 100-метровой веревки. По очереди, т. к. веревка идет на перегиб, поднимаемся до следующих скал. Здесь нас ждет Гена и выпускает на следующий участок. В самой верхней части скалы настолько сужаются, что образуют всего лишь метровой ширины коридор. К тому же, под снегом оказался лед. Пришлось выходить на скалы. Идем на «схватывающем».

А вот и сам перевал. Выбрались на седловину. Принимаем поздравления с первопрохождением, ждем подхода остальных. Отсюда, с перевала, открывается замечательный вид. Снизу (со стороны подъема), как гигантские очки с разноцветными стеклами, два озера. С другой стороны открывается долина истоков реки Дугуа. Намного ниже справа пер. Дугуа (1А) — первопроход наших ребят 1980 года. С него начинается река Дугуа. Жаль только, что поднимается туман. Он очень быстро затягивает все вокруг белой непроницаемой пеленой. Под его завесой скрылись все прелести гор и путь спуска с перевала.

Теперь, когда вся группа в сборе, начинаем сооружение тура. Так как седловины, как таковой не существует — это дыра шириной 1,5 м, то тур строим чуть выше на ровной площадке. Он будет хорошо виден снизу с обеих сторон. Торжественный момент закладывания перевальной записки и затем следует долгая процедура фотографирования у тура.

Покончив с традиционным шоколадом, начинаем спуск. Сначала по сыпухе, затем вышли на камни, а еще ниже на снежник. Под снегом лед, поэтому спускаемся осторожно. Все же Лене не повезло — немного проскользила, но Володя вовремя тормознул её.
Туман рассеялся, но небо начало хмуриться и пошел дождь. Просто ливень. Мы уже вышли на морену и уходим по ней влево.

Со спуска увидели наш завтрашний перевал, а вернее два перевала: левый — снежный, чуть ближе и чуть выше, и правый — скальный. Нам больше по душе пришелся скальный.

Дождь льет как из ведра. Прошли озеро, на котором Слава Чернышов ловил утку, плавая на льдине. Теряя высоту, спускаемся в долину. Над нами низкая облачность и видимости практически никакой.

На обед остановились у огромного камня. Натянули тент и все, кроме дежурных (им сегодня не повезло) скрылись под ним. Начинаем замерзать. Спас нас Игорь, разведя огромный пылающий костер из кедрача, Дождь перестал лить. Все просушились, обогрелись, поели и повеселели. Даже сделали очередное вдувание — во имя науки.

Начинает пробиваться солнышко, становится совсем тепло и, наконец-то, открывается наш дальнейший путь — подъем по мощному правому моренному выносу. Водопадом с него несется река. У последних дров собрали все имеющееся в наличии топливо — выше дров нет, а примус что-то барахлит, и начали подъем по реке на морену.

 

 

Преодолев горизонтальный участок, вышли на пологий снежничек. Нашим глазам представилась суровая картина: слева — отвесные скалы, справа — нагромождение курума, а прямо перед нами озеро, покрытое снегом. Невеселая картина, да, к тому же, все затянуто пеленой тумана. Но самое удивительное то, что среди этой серости нашелся небольшой клочок зеленой, мягкой, мшистой поверхности, да к тому же и с цветами, на котором мы и остановились на ночлег. Перевал находится за правым отрожком. Видимость, по-прежнему, ноль.

Начальник разрешил видать по пробочке, что в данных условиях оказалось очень полезным. С неба сыпет изморось не переставая. Что будет завтра, покажет время. Дежурным дано указание, если туман рассеется, в 6 часов подъем, если нет — завтрак откладывается еще на час (соответственно и подъем).

 

15 июля, пер. С. К. «Искра» (1Б, 2100 м)

 

Ночью, где-то впереди и выше сыпались камни. Утро хмурое, туман и не думает уходить отсюда. С неба опять сыпет изморось. Позавтракали и до 11.00 отбой. В 11.00 — без изменений, только туман чуть поднялся вверх. Проспали до 13.00. Резко вскочили. Сквозь показавшиеся облака как будто стремится пробиться солнышко. Начальник скомандовал подъем, перекус и на перевал: «Сейчас или никогда».

В 15.00 вышли. Поднялись на морену. Здесь цирк расширяется влево. Прямо перед нами, но очень слабо различимые отвесы. К ним мы и поднялись по снежному языку. Да, в таком тумане найти нужную дыру довольно сложно, тем более что не видно никакой. На её поиски и отправились Гена с Санычем. Где они ходили, одному лишь богу известно, но поднялись они с одной стороны, а спускались с другой. Позже, когда туман рассеялся на мгновение, и мы увидели их путь подъёма, как-то стало очень неуютно и не по себе — будто специально выбрали самый сложный и опасный маршрут.

Пока сидели, ждали разведку, туман поднялся выше нас, и перед нами открылась долина Дугуа, откуда мы пришли в это мрачное место. Там все играет красками, а у нас сплошное черно-белое видение.
Гена с Сашей, наконец-то, спустились к нам с правого склона. Видно, как это далось им нелегко. Известно, что подниматься легче, чем спускаться, но мы и на подъеме ощутили, что такое мокрые, скользкие камни. Самое неприятное то, что они покрыты ягелем, на котором почти не возможно закрепиться — лишь с помощью клювика ледоруба — так и поднимались. Камни почти все «живые», трудно найти крепкую зацепку для рук. Добрались до двух удобных полочек, на которых и разместились двумя группами — одна под другой. Подниматься вверх на одном честном слове стало дальше опасно. Решили повесить веревку. Гена ушел с ней вверх. Пока поднимался, зацепил веревкой камень, который в 20 см прошел от Игоря. В положении новорожденного сегодня побывал и Саныч. Каким-то чудом камень совершил весьма странную траекторию и в 10 см пролетел от него.

По веревке выбрались на верхнюю полочку. Вот где пришлось не раз пожалеть, что руки и ноги коротковаты — порой самой малости не хватало, чтобы дотянуться до ступеньки или зацепки.
Дальше пошли уже парами: сначала Лена с Володей, они правда избрали неверный путь, и чуть было не забрались на скалы, потом я с Сашей Королевым, который и вывел нас всех на седловину. Как это ни странно, она вся зеленая. Построили тур — под фундамент использовали большой камень. Соорудили лишь нишу для записки и тур готов.

Назвали перевал им. СК Искра (спонсора нельзя забывать, как говорит Саша Игнатьев), прокатегорировав его как 1Б⃰ к. с (2100 м). Сфотографировались долго и тщательно, как у нас заведено, всеми имеющимися фотографами и фотоаппаратами на все пленки.

Спуск почти совсем не просматривается из-за тумана. Также скользко и шатко все, как и на подъеме. Надели каски в целях безопасности. Их, пожалуй, здесь вообще не стоит снимать. Горы растущие, постоянно отовсюду сыпет. Приготовили веревки, системы и осторожно начали спуск. Попробовали пройти по нескольким контрфорсам, пока Саша Королев не нашел наиболее безопасный путь. Самое неприятное, как и на подъеме, скользкий ягель. Вот так, скользя, мы и просквозили до самого низа. Туман рассеялся, и мы увидели перед собой зеленую долину в лучах солнца — прямая противоположность той, из которой мы пришли на этот перевал.

Спустившись, оказались в абсолютно классическом цирке, расчлененном многочисленными контрфорсами с двумя явно выраженными седловинами. Мы прошли левую (с места спуска), а с правой спустился, судя по следам, чуть раньше нас Миша. На снегу он оставил еще одно доказательство своего пребывания здесь — кучку «мумия».

К этому моменту туман почти окончательно рассеялся. Запечатлели на пленку наше очередное спортивное достижение и почти бегом начали спускаться вниз вдоль левого притока Апсата.
Здесь все дороги сходятся к Апсату. Туда же направляемся и мы. Быстро сбрасываем набранную высоту. Вот уже появились заросли багульника, и сразу в нос ударил терпкий запах; теперь вот топчем цветущую голубику (ягоды будут лишь в августе, а жаль — ее здесь море). Начали появляться первые лиственницы — предвестницы леса и комаров. Удивительное дерево — растет на голых камнях и за что только умудряется зацепиться? С правой стороны (по ходу) виден перевал (возможно н/к или 1А), с которого вниз идет хорошая тропа. По ней мы продолжаем движение. Трона нырнула в заросли какого-то кустарника, постепенно превратившегося в лиственный лес.

А дальше — опять тайга и полчища комаров, с остервенением набросившихся на нас. Даже бегство не может спасти от укусов этих всюду проникающих кровососов.
Уже сквозь тайгу видна широкая долина Апсата. Апсат разлилась, разделенная отмелями на множество протоков, здесь она не глубокая (мальчикам чуть выше колон будет), но с довольно сильным течением. На противоположном берегу видим стадо пасущихся оленей.

Переходим вброд на другую сторону. Ноги от долгого пребывания в ледяной воде заледенели, дальше наш путь лежит по правому (орогр.) берегу Апсата. На нем мы и остановились на ночь. Развели два костра — один для дежурства, другой для обогрева и просушки, благо дров в достатке. Да еще разобрали стоянку оленеводов. Ужинать сели уже в темноте.

Не заставили себя долго ждать и олени. Эти таежные красавцы, как только мы развели огонь, потянулись к нему. Стадо небольшое, все с колокольчиками на шее и совсем ручные. Есть и маленькие оленята. Один из них, недолго думая, очень удобно расположился прямо у нашего костра, тут же прилег и другой. В Саныче проснулся инстинкт пастуха, и он, взяв в подпаски Володю, начал перегонять оленей подальше от нашего лагеря, дабы не остаться без продуктов, издавая при этом неопределенные звуки. Но перед этим, вооружившись фотоаппаратами, засняли оленей во всей их красе

.
На небе появились, впервые за все время нашего путешествия, звезды. Все дружно узнали Большую и Малую Медведиц — они оказались прямо над нашими головами. Завтрашний день обещает быть теплым и солнечным.
Отбой поздний (2 часа ночи), поэтому начальник разрешил спать до того момента, как проснемся.
Одно лишь омрачает наше путешествие — у Наташи поднялась температура. Это очень плохо — и особенно в горах. Игорь предпринял лечебные воздействия, но что их итого выйдет, увидим завтра.

 

16 июля, р. Апсат — р. Мурзилка

 

 

Как и обещал начальник, поздний подъем. Комаров — тучи. Едва только вылезли из палатки, как они облепили нас с ног до головы.

Олени перебрались на остров, спасаясь там от комаров. Наши фотокорреспонденты тут же отправились к ним в игоревых сапогах. Игорь даже умудрился забраться на одного из них верхом. Последнему такой ездок, видимо, пришелся не по душе, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Игорь верхом на олене, а Саша Игнатьев — верхом на Игоре.

Ночью замерзла вода в котлах, а что же выше? Температура воздуха за бортом 6°C. Но солнце светит и это радует. Поднявший ветерок разогнал комаров, и жить стало совсем хорошо.

У всех возникло желание осуществить утренние гигиенические и водные процедуры, чем и занялись.
Не спеша приготовили завтрак. И тут увидели первого человека за все время путешествия. Он направляется прямо к нам. Подошел, поздоровался, присел к нашему костру, завтракать отказался, но чай выпил. Он оказался оленеводом-пастухом местной национальности, неопределенного возраста; небольшого роста, очень хорошо говорящим на русском языке.

Он работает здесь в бригаде оленеводов на выпасе. Немного поговорили с ним о жизни: ему 60 лет, дом в Чаре, почти постоянно живет здесь, домой уходит только в сильные холода. Попрощались с оленеводом и начали собираться.

У Наташи держится высокая температура. Пока вниз по реке идем вместе. Что делать дальше решим чуть позже. Но в любом случае рисковать нельзя.
У нее явная ангина и может быть еще что-то неявное. В таком случае один выход — быстрее вниз.
Берега Апсата болотистые и просушенные с вечера ботинки сразу же становятся мокрыми.

Вышли на наледь толщиной 1-2 м, почти по всей ширине перекрывающую реку, с какой-то таинственной, внутренней голубизной. Глаза слепит на снегу. Одному Саше Игнатьеву хорошо — у него есть темные очки.
Вдоль берега часто встречаются стоянки оленеводов. Один лабаз очень тщательно оборудован. Видимо, это зимнее жилище, о чем свидетельствуют нарты, хранящиеся тут же. В самой хижине (она поднята на сваи) шкура белого оленя, «Спидола», обнаруженная Санычем (работает на КВ) и еще много всякой всячины, нужной в хозяйстве.

В разломе у берега видели толщу вечной мерзлоты — удивительное явление природы. Прямо на льду лежит плодородный слой 1,5 — 2-х метровой толщины и на нем произрастает вся эта бурная растительность.
Так, идя вдоль берега по тропе, подошли к слиянию Апсата с Мурзилкой (очень необычное название реки и перевала). Здесь встали на обед. Поразительно, но в этой ледяной воде живет рыба. Саша Игнатьев прямо руками поймал хариуса и его тут же сырого съели — Кабанов научил, приготовив так называемый сагудай. Довольно вкусно.

Да, давно пора переходить на подножный корм. Все ж, какое-никакое, а дополнение к нашей весьма скромной порционной раскладке. Мне искренне жаль нашего завхоза. Он человек хороший, не скупой, и по натуре своей добрый. Очень хочет есть сам и нас накормить, но не может. Для него один закон — норма — и больше не моги!
Привычный ход событий начинает круто меняться. У Наташи держится температура. Нам от этого места надо уходить вверх. Принято решение отправить их с отцом вниз до Чары — отсюда 35 км. В провожающие им назначили Юру и Сашу Королева. Они должны помочь перейти Апсат и вернуться к нам. Саныч сбегал на зимовку за бидоном и кастрюлей, собрали запас продуктов на дорогу, попрощались с семейством Тимошенко и они ушли. Наталья расстроенная, чуть не плачет, а Виктор думает пристроить ее в Чаре или в Чите и догнать нас на метеостанции.

Не знаю, насколько это реально. И вообще, весь этот его поступок, по-моему, характеризует его не с самой лучшей стороны.
Итак, они ушли. А мы перебрались через Мурзилку на правый берег и встали лагерем.
По воле случая воскресенье и для нас оказался выходным днем. По такому поводу устроили баню.
Вода здесь моет и стирает без мыла. После такой грандиозной помывки чувствуешь себя заново родившейся. И, как говорит комиссар: «Жить можно!»

Отдыхаем! Лена сказала: «Если б я знала, что бывают такие пятерки, я взяла бы с собой краски». Едим, что хотим — завхоза нет, правда, строго выполняем его наказ, беречь продукты. Засиделись до темноты у костра. Но постепенно все улеглись спать. Я сегодня живу одна — Гена спит у ребят, т. к. у них остался один спальник на двоих.

17 июля, р. Мурзилка (дневка)

 

Встали, как проснулись. Но лично я позже всех, т. к. ночь почти не спала из-за холода и только под утро, согревшись, заснула. Гена тоже замерз и вскочил раньше всех погреться у костра

.
А заодно приготовил и превкуснейший завтрак — шурпу. Просто объедение, И умудрился сэкономить продукты.
Проснулись все изрядно припухшие. У меня так вообще глаза заплыли и теперь меня можно здесь оставить в вигваме под видом местной чукчи. Усматриваю в случившемся заслугу Игоря — что-то он нам вчера такое подмешал в чай, от чего пухнут? Но с другой стороны, не могу его упрекнуть в злом умысле — он тоже припух. И вот в таком состоянии повышенной припухлости мы пребывали до самого вечера.

После сытного обеда, кто отошел ко сну, кто пошел рыбу ловить, а комиссар занялся своими непосредственными обязанностями — устроил групповые читки А. П. Чехова «Толстый и тонкий». Но вскоре и эти оставшиеся улеглись спать.

У нас сегодня сонный день: сначала сон после сна, потом послеобеденный сон. В обед опять отличился начальник, проявив при этом недюжинные поварские способности. В нашем обеденном меню сегодня суп зеленый (с мясом), каша пшенная жареная со шкварками, чай, настоянный на травах и сухари без ограничения. Одним словом — санаторий!

К вечеру вернулись Юра с Сашей. Они проводили Виктора и Наталью до Зарода, что в 25 км отсюда. Предполагаемые броды им не пришлось преодолевать, т. к. дорога идет по правому берегу Апсата до самой Чары. Ребята помылись, поели, теперь можно и отдыхать.

Саныч днем вывешивал красный флаг. Как раз в это время летел вертолет над рекой, думали, что он увидит нас и решит, что мы нуждаемся в помощи (красный цвет означает бедствие). Но вертолет пролетел мимо, так и не заметив нас.

Гена сегодня сделал пробный первый портрет. Трудился над ним целый час, пытаясь изобразить Лену. Она как могла, подбадривала его. Сказала даже, что он работает в стиле Ван Гога, но сильно расстроилась, увидев сие произведение портретной живописи. Ни он, ни она долго не могли «отойти» от впечатлений. Лучше всего, конечно, получился узел анорака.

Саныч сегодня открыл ремонтную мастерскую на природе. За год вперед перештопал свои штаны и кроссовки. А Лена нарисовала Саныча, Гену и меня, причем шариковой ручкой. Здорово!
А у Гены возникают, глядя на нас следующие ассоциации: Лена — пантера Багира из мультфильма «Маугли», Саныч — удав, я — Царевна-лягушка, только без короны, а Игорь — бифштекс (в другом качестве его уже трудно представить). Я ещё не упоминала об этом коварном замысле, родившемся у нашего начальника в первые дни нашего похода. Было решено, ввиду нехватки продуктов, откормить Игорька и съесть. Игорь, как рок судьбы принял этот приговор и даже старается улучшить качество предполагаемого бифштекса, наращивая прослоечки и подчищая котлы. Он у нас — главный доедальщик.

На начальника сегодня нашло вдохновение, и он в едином творческом порыве сочинил сказку про девочку Лену. Звучала она примерно так:

«В некотором царстве, в некотором государстве жили-были дед да баба, и была у них девочка Лена. Выросла девочка Лена. Три раза поступала она в одно досточтимое учебное заведение и, наконец, поступила.
Окончила она это досточтимое учебное заведение и вместо того, чтобы заняться делом, взвалила она на себя мешок и стала шляться с бородатыми мужиками по горам.
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Прошло время и из девочки Лены выросла четвертая женщина Союза. Дважды её приглашали на телевидение, и она сказала в телекамеру все, что думала.

А что было дальше? Об этом в сказке ничего не говорится. Нет у сказки конца».
За все свои труды праведные наш руководитель получил памятную, но стираемую надпись на спину, гласящую следующее: «Гена — лучший в мире начальник!», которую он тщетно пытался прочитать.
Итак, вся группа снова в сборе. Завтра мы продолжим наш маршрут.

 

18 июля, р. Мурзилка — под пер. Мурзилка

 

 

Проснулись все вновь изрядно припухшие. Я, конечно, больше всех. Решили, что меня пора выдвигать в представители местных бурятских депутатов вместе с Игорем.

 

Сегодня наш путь лежит вдоль реки Мурзилка под перевал, который еще никто не прошел по неизвестным причинам, хотя он расположен рядом с пер. Мурзилка и очень логичен. Посмотрим, что это за перевал такой загадочный.

 

С самого начала вся группа немного ушла вперед, а Игорь с Юрой приотстали. В результате, Игорь у нас потерялся, Юра видел, как он пошел по нижней тропе, а мы все поднялись вверх. Поначалу это не вызвало опасения ни у кого, но вот прошли ходку — его нет. Встревожились. Свистели, кричали — безуспешно. Игорь, как оказалось, шел по тропе по следам другой группы, принимая их за наши, но не встретив и не догнав нас, начал поиски. Вот так мы с ним и столкнулись совершенно случайно и неожиданно в лесной чаще. Начальник у нас суровый, но справедливый. Сделал ему внушение со строгим предупреждением. Игорек сразу все понял и исправился.

Вообще-то в таких дебрях совсем не мудрено заблудиться. Даже идя группой, постоянно оглядываемся назад — не отстал ли кто. Это еще хорошо, что мы идем по тропе, если то, что так называется, является действительно тропой.

По небу поползли перистые облака, погода может испортиться. Жаль вчерашний потерянный погожий день.
На перекус остановились у характерной речной «вилки». Перед этим начальник продемонстрировал нам чудеса циркового искусства, умудрившись пройти сквозь все водные преграды не замочив ноги. Закончилось это представление укладкой бревна через реку и переправой по нему. Под дружные подбадривающие крики зрителей — болельщиков слетел в воду Саныч, за ним последовал и начальник, и только Юра преодолел это препятствие и почти сухим вышел из воды.

Перекусили и опять вверх по тайге. Здесь лиственницы стали намного мощнее, видимо долина эта теплая. На тропе очень хорошо заметны следы от вибрам. Такое впечатление, что группа только что прошла. Чуть было не улезли на пер. Птичий (3А), но вовремя опомнились и опять спустились к воде.

Отобедав на каменистом островке, проделав очередное вдувание, двинулись дальше. Тропа на Мурзилку отмаркирована турчиками. Она выходит на мощный моренный вынос. Впервые я здесь увидела огромные плиты толщиной до 3-4 метров, лежащие единым пластом, изъеденные глубокими трещинами.
Откуда-то донесся писк табаргана. Табарган — черно шапочный сурок. На голове его черный мех, похожий на шапочку, а сам он серо-рыжий и поэтому, едва различим среди камней.

С тропы прямо перед нами открылся вид на перевал птичий, влево — к Мурзилке, а еще левее огромный, суровый и величавый массив с глубоким провалом — это и есть планируемый следующий наш перевал.
Сразу же посыпались предложения по его наименованию как то: «Красота» (Игнатьева), «Труба» (Стульникова), красноречиво говорящие о том, что мы увидели. Но картина отсюда неполная и всем не терпится поскорее подойти поближе, чтобы взглянуть на него. Взобрались на морену, побросали рюкзаки и разбрелись кто куда, но все пути сошлись под перевалом.

Гена полез в эту чертову дыру. Саныч стоял на полочке, ждал его и помог на спуске.
А Лена, Володя и Саша Королев наблюдали это захватывающее зрелище. Они открыли новый способ страховки — визуальный. Страхующих должно быть не менее трех, занимающих удобную позу. За свои «подвиги» начальник подвергся физическому наказанию со стороны комиссара.

Предстояло принять решение: идти или не идти на перевал. Обсуждение длилось недолго, и решение пришло само собой. Перевал очень сложный, не менее 3А. А мы имеем право, идти на первопроход только на 2Б. К тому же с перевала постоянно сыпет, так что к 3А добавляется еще и звездочка.

Вот какую характеристику дал ему Гена: нижняя часть — широкий снежник, покрытый камнями, которые высыпаются из кулуара, в верхней части переходящего в желоб, покрытый снегом, закрывающим лед.
Нижняя часть примерно 300 м высотой, далее по подъему скальная стенка примерно 50 м высотой крутизной до 70° с удобными полочками. Проходится свободным лазанием с веревочной страховкой. Над стеной широкая полка, образованная каменной пробкой. В кулуаре лежит снег (примерно 100 м) крутизной до 60°, местами с открытым льдом. Снежник выводит на скальную стенку 5-7 м, крутизной 90°, которая в свою очередь выводит в 2-3-х метровую нишу, сверху закрытую «пробкой». Нависание порядка 1.5 м. Пробка около 3-х м высотой, сверху на ней 5-8 м снежника, выходящего на узкую скальную перемычку. Для прохождения необходима крючьевая страховка на всем пути подъема, 5-6 веревок. Возможен подъем правым бортом по узкой наклонной полке крутизной около 80°, выводящей на «жандарм» выше седловины. Почти весь путь подъема покрыт снегом, в верхней части примерно 30 м — участок скал (разведка этого маршрута не проводилась). Средний кулуар наиболее сложен и опасен.

Все три пути подъема простреливаются камнями с господствующих вершин. Категория сложности ориентировочно 3А*.
Теперь стало ясно, почему этот такой удобный, логичный и красивый перевал до сих пор остался не пройденным. И, пожалуй, еще не скоро найдутся охотники покорить его.

А мы идем на Мурзилку. На этом и порешили.
Прямо от седловины крутой — 2-3 м скальный спуск, а затем сыпуха. Быстро, двумя группами, чтобы не сыпать камни, сбежали вниз и остановились на пологом месте. Сориентировались, вычислили пер. Скальный (2А). Добровольцы отправились на него.
С этой стороны подъем по сыпухе до самой седловины. В другую сторону — крутой снежник и тоже сыпуха. Там нужна веревка. Наверное, поэтому он и 2А. Наши восходители за 40 мин поднялись и спустились вниз, причем спуск занял всего 12 мин.

Ребята посмотрели, что представляют «Веселые картинки» с обратной стороны. Там сплошные отвесы, скалы. В общем, картина примерно же такая веселая, как и с этой стороны, что лишний раз подтверждает верность нашего предположения о его категоричности. Саша Игнатьев сделал рисунок перевала, получилась довольно подробная информация для описания перевала.

Со Скального сняли записку группы лыжников под названием Фортуна от декабря 1988 г. Но, как явствует из записки, группа прошла перевал Мурзилка. Это нам всем было очень непонятно. В таком цирке довольно трудно заблудиться, тем более что Мурзилку прекрасно видно со стороны подъема.

Перекусили и побежали вниз. По карте до метеостанции 7 км, а там нас ждет заброска. Сначала по снегу и сыпухе, затем вышли на курумник.

Ниже появился кустарник и стланик. Тропа петляет, то спускаясь к реке, то уводя нас в дебри кустарника. И некуда деться от комаров — этих наших постоянных спутников.

Справа по ходу спуска открываются один за другим перевалы Водопадный (2Б) — рыжие скалы, Гельгафта (3А) — снег, прямо перед нами Пик Гляциологов и чуть правее Пик Чара, заканчивающийся двузубцем.
Вместо обеда пожевали ревень, он немного отличается от тянь-шаньского: более нежным вкусом и мягкой съедобной верхней кожицей.

Начальник с каждым шагом наращивает скорость. Нам с Леной приходится почти бежать за ним, чтобы успеть. Жаль, нет крыльев, а то взлетели бы. Мы с ней уже научились шагать метровыми шагами и кажется, что ноги выросли сантиметров этак на десять.

 

19 июля, пер. Мурзилка (1А, 2000 м) — р. Средний Сакукан (метеостанция)

 

Ночью постоянно сыпало. Особенно сильные были два камнепада уже под утро. Проснулись поздно. Солнце уже давно вышло, но никак не попадает в наше ущелье. Холодно.

Народ не спеша начал просыпаться и выбираться из палаток. И тут… Со страшным грохотом обрушилась целая лавина камней с нашего «красавца. Сразу же представилась жуткая картина, случись это вчера. Скрыться от такого камнепада никто из ребят не смог бы. «Зрителям» тоже досталось бы.

С легкой руки Игоря, перевал стали звать «Веселые картинки». Оно так и закрепилось за ним. Еще долго стояло облако пыли и дыма над озером. А Саша Игнатьев по этому поводу бросил фразу, ставшую крылатой: «Кодар — это сказка, не спасет и каска!»

Наконец-то и до нас дошли теплые лучи, и мы стали быстро собираться.
Вышли на Мурзилку. Поднялись на правую морену, откуда еще раз взглянули на наши «Веселые картинки», теперь уже в лучах восходящего солнца.

Ледник №26 лежит у подножия Мурзилки, он весь закрыт снегом и не доходит до седловины перевала всего несколько метров.
Справа от нас очень красивый цирк здесь находится ледник №25 и не пройденный перевал (не менее 2А), но он ведет в Сыгыкту (нам туда не надо).
Спускаемся с морены на ледник, он довольно пологий и по снежнику, левой стороной, поднимаемся на перевал. В 13.00 — мы на седловине.

Она имеет два характерных понижения, разделенных скалами очень причудливых форм, со стороны напоминающих замок. В левом понижении находится тур. Сняли первую в этом походе записку группы из Тернополя от 16 июля этого года. А в другом понижении Саныч обнаружил записку группы лыжников от ноября прошлого года из Комсомольска на Амуре.

В таком темпе мы добежали до слияния Среднего Сакукана с рекой Медвежьей. Метеостанция в сотне метров отсюда, раньше здесь был мост, но сейчас от него осталось одно упоминание, поэтому пришлось Сакукан переходить вброд.

На метеостанции хозяев не оказалось. Быстро обнаружили свою заброску — она здесь не единственная, а на самом берегу реки — баню.
Мужчины занялись заготовкой дров для топки бани, завхоз — перераспределением продуктов.

И совершенно неожиданным для всех было появление Виктора. Уставший, изменившийся в лице так, что я его не узнала сразу, а приняла за хозяина метеостанции. Он пришел сюда пешком из Чары, Наталью отправив в Читу к родственникам. Нас опять стало десять.

Тем временем мужчины истопили баню, и первая партия из 4-х человек ушла мыться, а мы с Леной дожаривали блины.

Наконец-то, появился и хозяин метеостанции. Им оказался молодой парень по имени Олег, работающий здесь всего лишь 8 месяцев. Он был в Мраморном ущелье у киношников к/с им. А. Довженко, снимающих фильм о жертвах сталинских репрессий, и к ночи опять собрался к ним. Но, помывшись в бане, решил остаться и провести вечер в нашем обществе. Тем временем мы сварили кисель, который Саныч чуть не вылил, приняв за грязную воду, и отправились мыться. Баня хоть и отличается от сауны, но в данных условиях — это подарок судьбы. Все-таки у нас экспедиция, но начальник грозится «показать» нам «пятерку».
Помывшись в «чудо бане», все собрались за ужином. Позади осталась треть маршрута, а впереди — самая сложная и водная части. Душевно посидели при свечах. К всеобщему удовольствию в доме оказалась гитара и впервые за весь поход запели.

Но тут возникла идея сходить завтра с утра в Мраморное. Желающих оказалось пять человек. Начальник дал нам время с 6.00 до 11.00, поэтому все быстро разошлись спать.

 

20 июля, р. Медвежья — пер. Пионер (2Б, 2480 м)

 

В 6.00 поднялись желающие пойти в Мраморное. В качестве проводника с нами пошел Олег.
Мраморное ущелье расположено в 5 км от метеостанции. По тропе, местами заросшей и специально прорубленной, идущей по правому берегу Ср. Сакукана подошли под ригель, на который в буквальном смысле пришлось карабкаться на всех четырех опорах. Уже в конце подъема перед выполаживанием стали попадаться врытые в землю крепкие столбы. Наверное, в свое время они служили опорами ограждения. Слева от нас вниз из ущелья несет свои воды ручей Мраморный.

У входа в цирк две палатки киношников. Они еще спали в этот ранний час и, конечно же, не ожидали нас здесь увидеть. Один из них проснулся и вышел нам навстречу, обрадовавшись нашему появлению. Дело в том, что им нужны люди для съемок эпизода побега из лагеря, а наши ребята имеют очень соответствующий для такой роли вид. Но от соблазна попасть в кинозвезды пришлось отказаться — слишком мало времени нам дал начальник.

Теперь о самом лагере. Этот лагерь для политзаключенных существовал с 1949 по 1951 год в числе целого комплекса подобных лагерей этого района. Их появление было связано с открытием в горах Кодара месторождений стратегического сырья урановых руд. Одно из крупнейших открыто геологом Ниной Азаровой, которая погибла от облучения и похоронена где-то в этих местах. Её именем назван ледник и перевал (второе название — пер. Трех жандармов). У самого слияния ручья Мраморного и Ср. Сакукана находится памятник Нине Азаровой, но мы до него не дошли, свернув раньше и начав подъем вверх.

Итак, о лагере. Из 38 побегов, совершенных за время существования всех этих лагерей, лишь один человек остался не пойманным. Но, по словам киношников, беглецов не расстреливали, а увеличивали срок. Это, пожалуй, было еще более страшным наказанием, чем мгновенная смерть.

Вот что предстало перед нашими глазами в ущелье Мраморном. Сохранившаяся дорога, поросшая травой, вдоль которой стоят покосившиеся, черные от времени столбы, ведет в огромный цирк классической формы. Вход в цирк между двумя совершенно отвесными стенами.

Трудно себе даже представить, что думал человек, ступая на эту страшную дорогу, ведущую в этот каменный колодец.
40 лет назад площадь, наверное, была как-то выровнена, а сейчас это сплошное нагромождение камней в смеси с останками строений, орудий труда, посуды, других предметов и сооружений неясного для нас назначения.

На входе целый комплекс сооружений. Это дома и службы охранников, специалистов, вольнонаемных рабочих. Они рубленые из лиственницы и очень хорошо сохранившиеся. А внутренние стены имеют вид свеже струганного дерева. В каждом из них печки-буржуйки, в некоторых двери обиты утеплителем. Прямо на улице в большом количестве валяются ломы, лопаты, кирки. Кроме того нам попались топоры, ведра, деревянные корыта, носилки, табуреты, керосиновые лампы, обрезанные валенки, алюминиевые миски, сплюснутые камнями. На одном из столбов укреплен громкоговоритель.

В одном из домов обнаружили оружейный арсенал с ячейками для винтовок и сохранившейся надписью на двери: «Оружие любит ласку, уход, чистку и смазку». Да, оружие здесь берегли.
А вот дверь с окошком, знакомым каждому. Здесь была касса. На окнах решетка и железные засов на двери. Дома эти строились основательно, можно подумать, на века.

А в глубине цирка то самое страшное место, обнесенное с двух сторон двумя рядами колючей проволоки и вышками по углам. С двух других сторон не было даже необходимости обносить его колючей проволокой — здесь естественное ограждение — отвесы, лед, снег, сыпуха, водопад! Внизу под вышкой подвешен рельс, ударами по которому заключенным объявляли о начале рабочего дня и о других событиях лагерной жизни. Очень жаль, но бараки, в которых жили заключенные, не сохранились, но, даже, судя по их развалинам, видно, что они были построены не из бревен, а из обычных тонких досок, даже не струганных, и покрыты толью. И в них жили люди круглый год! И в зимние холода и в летние. Не знаю, как вообще можно было выжить здесь. Я не случайно назвала его каменным колодцем, даже сейчас, в середине июля, когда кругом жара, здесь за полтора часа мы все закоченели, пальцы не держат ручку, а что же зимой? Солнце почти не заглядывает в это забытое богом место. Может быть, на какое-то мгновение вечером.

По всему периметру лагеря стоят столбы, спускаясь с одной стороны по дороге вниз к Сакукану, а с другой, вместе с цепью колючей проволоки, поднимаются высоко вверх под обрывистые стены цирка. Похоже, что там находилась шахта.

У входа на огороженную территорию расположен КПП и ворота. Когда-то над ними висел плакат, надпись на котором очень трудно разобрать, т. к. их было несколько, наслоившихся одна на другую. Несколько отрывков удалось прочитать: «1951», «выше проволоки», «Сталин», «Октябрю».
И еще один матерчатый плакат, гласящий: «Борьба за уплотнение рабочего дня — есть борьба за досрочное выполнение производственного плана».

На КПП (я так условно назвала это здание) имелось окошко с подвижным коробком, в который, наверное, при выходе и входе подавались пропуска или номера. Здесь же и ячейки для них с карандашными номерами и пометками на торце.

Трудно передать словами те чувства, которые возникают, когда видишь подобное. И трудно поверить, что такое вообще могло быть. Но это было, свидетельство чему этот лагерь и еще множество других подобных ему, находящихся здесь на Кодаре и в других местах, о существовании которых мы, может быть, и не подозреваем.
Вот с такими чувствами покидали мы это место. Не знаю, попадём ли мы сюда еще когда-нибудь? Думаю, что нет. Но если и попадем, то наверняка все здесь изменится. Уже сейчас это место собираются сделать заповедной зоной. Создать здесь музей-памятник жертвам репрессий. Об этом свидетельствует и табличка, укрепленная на стене одного из домов: «Товарищи! Здесь будет создан историко-экологический заповедник. Просим все оставить на своих местах. Штаб ЦК ВЛКСМ на БАМе».

 

Уходя из Мраморного ущелья, поговорили с киношниками. В дополнение ко всему они нам сообщили, что лагерь был срочно эвакуирован в 1951 году на юг Читинской области в связи с открытием там нового крупного уранового месторождения. Очень много документов и прочих вещей было просто брошено. Кроме того, неизвестна судьба 676 человек заключенных, которые по документам выбыли из лагеря, но в другое место не прибыли. Существует мнение, что они были заживо погребены в шахтах, но доподлинно это неизвестно.
Обратный путь почти весь пробежали бегом и в 11.00 мы уже были на метеостанции. Народ только проснулся, дежурные заварили завтрак.

В 13.00 вышли. Идти по жаре нет никаких сил. Досаждают вездесущие комары. 30 минут ходки кажутся полутора часами. На повороте от Ср. Сакукана знак повышенной радиоактивности (!). Вообще, все правые притоки Ср. Сакукана радиоактивны, а река Медвежья течет прямо из-под урановых шахт. Но пить все равно хочется.

Началась вторая часть нашего маршрута — самая сложная. Наш путь лежит в так называемое «Ледяное сердце Кодара» (здесь находятся все крупные ледники Кодара), в самый высокогорный район, расположенный в районе высочайшей точки Кодара — Пика БАМ (3072 м) — бывш. Пик Локомотив. В 1983 году во время поднятия земной коры он вырос на 73 м.

Справа открылся красавец Пик Черт. А мы пересекли ручей, а по второму, по морене поднялись на ригель к озеру. Прямо перед нами наш перевал Пионер (2Б-3А спуск). На берегу озера остановились на перекус. Что-то случилось с нашим завхозом? Событие огромной важности — нам выдали по 4 кусочка сахара!

Обходим озеро с левой стороны. Этот путь длиннее, но безопаснее, т. к. на противоположной стороне может сыпануть со скал. Карабкаемся по огромным валунам по ручью на верхнюю морену. Здесь лежит еще одно озеро — поменьше нижнего. Отсюда по снежнику топча ступени, поднимаемся на седловину.

В пяти метрах ниже площадка под палатку. В туре записка 2-х авантюристов-свердловчан от прошлого года. Ищем место спуска. В ту сторону до самого низа метров 250 отвесные скалы по всей ширине седловины. В некоторых местах они нависают над отвесами. Выбрали место спуска, но как оказалось, не самое лучшее. Повесили три веревки (50, 50, 100). Первый участок Гена прошел без страховки, а веревку повесили в небезопасном месте, и когда, проходя кулуар, он нагрузил ее, вниз обрушилась целая каменная лавина. Каким-то чудом Гена отделался ушибами и ссадинами. Первый участок прошли на «схватывающем», затем небольшую стеночку (3-4 м) на «солдатике», отсюда перебегали через кулуар на полочку, спустились, по «восьмерке» до следующей полочки, а далее по гладкой, почти отвесной стене 50 м вниз, откуда ушли на самостраховке до самого низа по камням.

Сверху хорошо виден пер. Нины Азаровой, он намного ниже. А прямо перед нами возвышается Пик БАМ. У его подножия лежат 6 озер, отсюда берет свое начало река Кодар. Место довольно мрачное — сплошное каменное нагромождение.

Остановились на небольшом, безопасном в случае камнепада участке морены. Последними, уже в темноте подошли Лена с Геной. Им пришлось труднее всех — тяжело сдергивалась веревка. Устали все очень. Спуск с перевала занял в общей сложности 4 часа

.
Погода совсем испортилась, потянулись облака, стало заволакивать небо.
Приготовили ужин, отметили прохождение Пионера и улеглись спать. Ложе у нас сегодня не самое лучшее. Приходится выискивать ямку среди камней, чтобы сложить в нее свои уставшие косточки.

 

21 июля, под пер. Пионер (дневка)

 

Ночью поднялся ветер, который нагнал еще больше облаков, К утру пошел дождь. Все затянуто сплошной белой пеленой. Видимость ноль. Вынуждены отсиживаться. Со склонов то и дело громыхает. Огромный камнепад сошел с вершины, главенствующей над Тремя жандармами. По нашему вчерашнему кулуару тоже сыпет. Дождь льет, не прекращаясь, то немного ослабевая, то принимается поливать с еще большей силой

.
Первый раз в нашей палатке проснулись в 9.00, но посмотрев на свет божий и обменявшись впечатления от увиденного, решили еще немного «отдохнуть». Но второй ваз проснулись в 13.00 — за бортом тоже. Дежурные заварили завтрак. И в 15.00 мы уже завтракали вкуснейшей манной кашей с изюмом. Дежурным пришлось работать в очень неблагоприятных условиях. С камня, под которым расположилась кухня, непрерывной струйкой сочилась вода, попадая прямо за шиворот Саше Королеву — он у нас самый героический из всех дежурных. Совсем недолго — до 16.30 пришлось нам ждать чай к завтраку. Все замечательно. Через три ходки, как по плану, ребята заварят обед, переходящий в ужин.

А в нашей палатке с самого утра кипит работа, завхоз сказал: «Кто не работает — тот не ест!» Вот мы и отрабатываем свой кусок сухаря. В нашем палаточном клубе любителей игры в преферанс Кабанов, Орехов и Демин «расписывают пульку». Дело начинает принимать опасный для нашего семейства оборот — Демин уже проиграл шифоньер с антресолью и принялся за белье. За этим занятием работяг застал завтрак, затем ужин и как-то незаметно подкралась темнота, А дождь все льет, не унимаясь ни на минуту. Правда на ужин мы все-таки вышли на свет белый. Володя посоветовал написать научный труд на тему: «Выживаемость женщины в условиях Кодара».

А в нашем санатории сегодня день отдыха, все товарищи отдыхающие выглядят здоровыми, бодрыми и … сытыми. А над Чарой светит солнце.
Завхоз сегодня сэкономил на продуктах, еще бы надо сэкономить на бензине. Неизвестно сколько мы здесь просидим. На всякий случай достали будильник — вдруг повезет и завтра будет погода.

 

22 июля, под пер. Пионер (дневка)

 

К дождю прибавился еще и ветер. На тентах посрывало оттяжки, палатки подмочило. По очереди выбегаем на улицу поправлять оттяжки и тент. Похолодало. Наверху выпал снег. Туман немного рассеялся, и открылись вершинки. Со склонов сошло еще несколько камнепадов. Сквозь низкую облачность виден солнечный диск.
На завтрак сухой паек — экономим бензин. Отсидели и отлежали все, что только можно.

В клубе преферансистов в полном разгаре игра. Меня загнали в самый угол палатки, и я была вынуждена добровольно покинуть этот игорный дом. Устав от сидения и лежания все выбрались на улицу и занялись общественно-полезным трудом. Гена и Саныч построили ветрозащитные стенки у своих палаток. А наши соседи вообще перебрались на новое место — за камушек.

У Саныча в палатке открылась изба-читальня. В распоряжении ее посетителей 3 журнала «Эхо планеты» за прошлый год, прихваченные Санычем на метеостанции. Прочитав их от корки до корки и углубляясь в перерывах в сон, занялись разгадыванием кроссвордов, что стоило нам больших умственных усилий.
Так в ожидании погода прошли двое суток. Что будет завтра? Если погода не изменится, придется менять основной маршрут на запасной.

Мое плохое настроение попытался улучшить Саша Игнатьев, произнеся за обедом следующую речь: «В ледяном сердце Кодара слякоть и мразь. Не грусти, Тамара, будет праздник и у нас».

 

23 июля, пер. Ленинградец — пер. 25 лет Советской Латвии — пер. Советских Географов — пер. Четырех — р. Таежная

 

Утро довольно туманное, но дождя ночью не было, и видимость заметно улучшилась. Поэтому, недолго думая, начальник дал команду собираться. Члены нашей экспедиции восприняли её с восторгом и принялись укладывать рюкзаки.

Дождавшись очень долго готовившегося на одном примусе завтрака, мы продолжили наш маршрут.
В обход Пика БАМ по правой морене поднимаемся вверх. Навстречу нам, как из бездны, ползет белая завеса. Ноги словно чужие. Совсем не хотят слушаться и выбрасываются вперед, будто по инерции.

Уже поднялись к Трем жандармам. Ребята говорят, что 10 лет назад он выглядел совсем иначе. Подъем на него по среднему кулуару, с которого постоянно сыпет.
Отдышались. После долговременного бездействия тяжело идется. По леднику поднимаемся выше, седловина Пионера уже оказалась на нашем уровне.

Остановились на большом плоском камне. Группа разделилась на три. Первая — Орехов, Королев, Демин ушла на пер. 25 лет Советской Латвии. Вторая — Кабанов, Стульников, Тимошенко — на Гриф. Третья — Талыгина, Варанкин, Игнатьев, Демина — на Ленинградец.

За час все три группы обследовали запланированные объекты, и сошлись на прежнем месте. Первая сняла записку с Советской Латвии. Вторая, посмотрев на Гриф снизу, и не найдя там того, что есть в описании, но обнаружив очень ненадежное естественное сооружение из отслоившегося от скалы пласта, держащегося неизвестно на чем, решила, что дело «труба» и соваться нам туда не стоит. Третья поднялась на Ленинградец, сняла записку тернопольцев, прошедших за три дня до нас. Спустились вниз и начали подъем группой на Ленинградец (2А), занявший 20 минут.

На перевале холодный, пронизывающий ветер. Видимости в долину спуска почти никакой, лишь изредка в разрывах облаков просматриваются снежные поля, изрезанные ручейками и речками. С левой стороны метрах в трех ниже седловины полочка, в стену вбиты три крюка. 50 метров веревки вполне хватает, чтобы спуститься до снежника. Первым, как всегда, ушел Саша Королев и принял всех остальных. Еще стоя наверху Шура Игнатьев сказал: «Хороша страна Кодар. Забодай ее комар!».

Спустились в долину реки Ледниковая. Сплошной снег, лед и туман. При сдергивании веревка опять зацепилась, и начальнику пришлось лезть вызволять её. Где-то наш Енгалычев? Думали снять его записку с Советской Латвии, но ошиблись.

Внизу все вообще в сплошном тумане, но начальник наш не промах — траверсом подошли под самый перевал Четырех и остановились на леднике Советских Географов. Четверка отважных (Володя, Саныч, Игорь и Саша Королев) отправились на штурм третьего на сегодня перевала — Советских Географов.

А все оставшиеся занялись приготовлением перекуса и сооружением навеса. Сверху сыпет то ли дождь, то ли снег. Промерзли все до костей. Отогрелись чуть-чуть горячим какао и двинулись вверх по снежнику на перевал Четырех. В туре на перевале опять записка группы тернопольцев. Спустились по небольшому скальному кулуару с большой осторожностью, затем вышли на небольшой снежник, спускающийся языком к самой воде. Идет дождь со снегом. Холодно. Все очень устали. Цель сегодня — дойти до дров.

На выходе из цирка необычайной красоты озеро изумрудного цвета в обрамлении черных скал-отвесов. Прямо над водой — последний ледник. Отсюда вниз по реке Таежная к солнцу — оно светит где-то далеко в долине.

Весь день едим шоколад и курагу, а Игорек на последнем перевале выдал из личных припасов гематоген. Все замечательно, если бы он еще поддавался на зуб, а то ведь Санычу пришлось его откалывать айсбайлем.

После долгого отсутствия, появились наши большие друзья комары. Мы уже начали скучать по ним, вот они и напомнили нам о себе.
Таёжная ныряет в глубокий каньон, который обходится верхом по сыпухе. Спускаемся к воде и идем вдоль нее до остановки на ночевку.

 

24 июля, р. Таежная — пер. Озерный (н/к, 1950 м)

 

Начальник дал возможность вволю отоспаться. Проснулись, когда в палатке стало душно от пригревающего солнца.
С места нашей стоянки виден ледник — спуск с Грифа. Позади «ледяное сердце Кодара». Над нами солнце, а там опять все затуманилось.

Подводим итоги наших потерь: самая большая — зуб завхоза, но лучше без зуба и в тепле, чем с зубом, но в холоде, да еще две пары ботинок — Лены и мои. Чувствуя приближение цивилизации, они решили начать постепенно превращаться в босоножки. Дойти бы до Леприндо!

Влача полуголодное существование в отсидке под Пионером в режиме экономии бензина, мы сэкономили и некоторую часть продуктов, которые теперь щедро скармливает нам завхоз — в экспедиции объявлен полу коммунизм на сахар и полный — на сухари. «Жить можно» — как говорит наш народный контроль.
Дежурные очень вежливо пригласили отзавтракать манной кашей с курагой и изюмом.

 

Поднялся ветер и комаров «сдуло». Стало совсем хорошо. Просушились немного и в 13.00 вышли. По Таежной спустились до ее слияния с Верхним Сакуканом, продираясь сквозь таежные дебри. Сакукан перешли вброд и устроились на обед на безымянном правом его притоке, вдоль которого и продолжили подъем к перевалу Озерный. Подошли к слиянию, не обозначенному на карте. Причем, основное русло уходит в каньон, куда Юра отправился на разведку. Каньон трудно проходится и мы обходим его правым ручьем. Вдоль ручья поднимаемся на огромное плато. Здесь увидели целое стадо пасущихся оленей, следы которых видны на каждом шагу. Плюхаем по болоту не хуже оленей.

Это довольно интересное явление, с которым мы здесь столкнулись — болота на перевале. Прямо перед нами большое озеро, а через небольшой перешеек еще одно — поменьше. Обошли их слева по заболоченному берегу. Где-то рядом должен быть перевал. Тур обнаружили на какой-то «шишке». Быстро сфотографировались и начали спускаться вниз на небольшую, закрытую от ветра площадку, поросшую мхом. Впервые за время похода будем спать не на камнях. Температура понизилась до +6°С.

 

25 июля, пер. Панорамный (1А)

 

С настроением, какое бывает обычно в конце похода, начали мы сегодня трудовой день.
По реке, бегущей откуда-то со стороны нашего перевала, подошли под отвесы, в обход которых начали подъем по левому ручью. Через ходку выбрались на обширное пологое место, болотистое, как и везде в подобных местах.

По карте разница в высотах перевала Озерного и Панорамного составляет всего лишь 50 м, но это далеко от действительности. Уже сейчас поднялись гораздо выше, и еще столько же предстоит набрать до перевала.
Температура у Саныча на груди 0°C. Вода в лужах замерзла. И вообще наблюдается общее похолодание. Чем выше поднимаемся, тем холоднее становится.

Траверсом левого склона набираем высоту и поднимаемся на седловину. Она очень обширная, растянутая на сотни метров, с нагромождениями камней. Виктор, Гена и Лена подались влево, остальные — вправо.
Идет снег, поднялся ветер и очень хочется поскорее вниз с этого ветродуя. Собрались у тура. Записка сообщает нам, что перевал не Панорамный, а Ходоткандинский, но тоже 1А.

Тут и произошла «жалостливая история». Снаряжение все убрали подальше, как больше ненужное, а горы преподнесли нам еще один сюрприз. В сторону спуска сплошные отвесные скалы. Кто бы мог подумать? А может это злой умысел начальника, чтобы не расслаблялись?
В верхней части кулуара, по которому мы начали спускаться, плотный снег, а дальше плиты, по которым стекает ручей — в результате 150 метров веревки. Трава и скалы очень скользкие, поэтому решили не рисковать.

Саша Королев ушел первым и теперь, ожидая нас внизу, мерзнет на камушках, а Саныч тоже мерзнет наверху и ругается на нас — для ускорения. Внизу озеро, в обход которого мы двинулись дальше. Спустившись, мы так и не увидели другого места спуска, а ведь перевал 1А. Если только хребтом?

Ну, все! Пройден последний переход, оставивший память о себе. Теперь только вниз — в Леприндо. Большую часть спуска проходим по руслу реки Леприндушки — так мы её любовно окрестили. По берегу передвигаться довольно сложно — мешают заросли кустарника.

Народ уже изголодался и поэтому у первого кедрача остановились на обед. Набрали дикого лука и щавеля, а кроме того обнаружили заросли родиолы розовой, так называемого «золотого корня». Мужчины занялись его собирательством, вспахав при этом приличную площадь.

Хотели выбраться на гольцы, чтобы не пробираться через заросли, но отказались от этой затеи из-за скользкого ягеля под ногами. Внизу река. Спускаемся к ней и дальше уже идем вдоль неё, а кое-где и по воде, перепрыгивая с камня на камень.

Начальник обещал нам все виды ландшафта. Получили все обещанное. Прошли даже ледовый участок по наледи, нависающей мостом над рекой.
Уже поздно вечером, забравшись в самые дебри, отдав себя на съедение нашим друзьям-кровопийцам, остановились на ночь на месте, напоминающем поле Куликовской битвы (оно по непонятным причинам понравилось завхозу), покрытое вымытыми дождем и высушенными солнцем совершенно причудливых форм корягами. По мнению компетентных членов нашей экспедиции, это место бывшего горельника.

А перед нами сама цивилизация с автомобилями, огнями, паровозными гудками и братьями по разуму. Туда мы завтра и направим свои стопы.

 

26 июля, пос. Леприндо — р. Чара

 

С места ночевки буквально рукой подать до поселка. Но и это, как нам показалось, совсем небольшое расстояние мы преодолевали в течение часа, продираясь сквозь завалы, коряги, выходя местами на сухое речное русло.

Преодолев последние в этом путешествии таежные препятствия, вышли на дорогу, приведшую нас прямо на рельсы БАМа. Сделали памятные снимки, прихватив по камушку с полотна знаменитой магистрали. Нам повезло, подвернулась «вахтовка» и через некоторое время мы оказались в поселке Леприндо.

Время обеденное и все население — преимущественно мужское — собралось у столовой. Туда же направились и мы. Поели очень дешево и очень вкусно, посетили все имеющиеся торговые точки, причем не безрезультатно, отправили домой телеграммы, в Совет Мартыненко, Виктор даже поговорил с Ташкентом по телефону. Наталья дома, чувствует себя нормально. Забрали на станции заброску, оставленную здесь 22-го. Куда же делся Енгалычев? На попутном транспорте доехали до реки, но, взглянув на Чару, от сплава отказались, решив начать его от Чарского моста.

Еще 50 км на «вахтовке» и мы у цели. Остановились на большом песчаном пляже. Тут же занялись заготовкой стройматериала для плота. Но все испортил дождь, начавшийся к вечеру.

Отметили окончание 2-й части нашего маршрута — самой сложной. Все осталось позади: и ледяное сердце Кодара, и таежные дебри, и перевалы, а впереди вода.

 

27 июля, р. Чара (дневка)

 

Всю ночь лил дождь и утром опять моросит. Планировали сегодня выйти в обед, но дождь спутал все наши планы и к обеду мы только выбрались из палаток, наигравшись в преферанс.

Саныч с Володей продолжили строительство плота. Остальные, кто готовит черенки для весел, кто строит вигвам по типу цыганской кибитки.
Итак, сооружение из ивовых веток с полиэтиленовым покрытием готово. Получилось отличное укрытие от дождя и ветра.

Начали готовить праздничный ужин — у Лены сегодня день рожденья. Нажарили картофельных лепешек, приготовили праздничный торт, засервировали стол в меру возможностей и приступили к торжеству. Саша Игнатьев написал поздравление, которое, вместе с прекрасным букетом кодарских цветов мужчины преподнесли нашей имениннице, провозгласив её Мисс Кодара и отметив это событие «выстрелом» шампанского.

 

А это текст поздравления, адресованного Лене:

Все:
Раз, два, три, четыре,
Три, четыре, раз, два!

Кабанов:
Это кто шагает в ряд?

Все:
То кабановский отряд!

Игнатьев:
Все стройны, бодры, пригожи!

Все:
Посмотри на наши рожи!

Кабанов:
Вы чего сюда явились?

Королев:
На Кодаре чуть не спились,
С гор высоких мы спустились,
Чтоб частушки вам пропеть.

Частушки:

Мы не хилые ребята
Пол Кодара обошли.
Во все дыры мы залезли,
Лучше Лены не нашли!

Опа, опа — колбаса, сухарики.
На Кодаре санаторий,
Если б не комарики!

Отпуск мы берем не зря,
Едем, едем в лагеря.
Отпуск только раз году,
На уранову руду.

Ты, Ленуся, наша совесть,
Научилась спирт глушить.
Хорошо, что наши кружки
Не сумеешь ты разбить.

Удалось мне отпуск взять,
Я приехал отдыхать.
С «единички А» спустились,
На «2Б» нам наплевать.

А теперь по речке Чаре,
Спьяну мы, где хошь пройдем.
Ты налей-ка нам по чаре,
А не то мы не уйдем.

Кабанов:
Покорители Пионера! Выпить за четвертую женщину Союза, Первую женщину Кодара готовы?

Все:
Всегда готовы!

Королев:
От Кодара я балдею,
От Кодара я торчу.
А от Чары я шизею
И теперь в СВ хочу.

Игнатьев:
Кодар — это сказка,
Не спасет и каска.
Ты, художник — божий дар,
Нарисуй страну Кодар,
А портрет Кабанова
Переделай заново,
Как он отпуск летом взял,
На Кодаре зимовал!

Кабанов:
Мы тебе на день рожденья
Дарим это украшенье,
Перстень, серьги из агата —
Быть тебе за адвокатом.
Не нашлось из аметиста,
Может, вышла б за туриста!

Как бы вторя нашему праздничному приподнятому настроению, дождь прекратился, и открылись вдали горы в лучах закатного солнца. Кодар сделал на прощанье свой подарок всем нам. И здесь фотографы не упустили момент.

Праздник удался на славу. Время за песнями и разговорами прошло незаметно и пора уже ложиться спать. Завтра отплываем.

 

28 июля, сплав р. Чара — пос. Новая Чара

 

Начальник с утра сосредоточен и серьезен. Все сразу поняли — отчаливаем. Плот уже готов. Осталось только его опробовать. Наступил долгожданный момент торжественного спуска плота на воду. Команда во главе с КЭПом (перешли на морскую терминологию) провела контрольную обкатку нашего судна.

Обедаем, грузимся и отчаливаем. Течение не очень сильное, но плывем хорошо. Народ усаживается, принимая удобные позы. Но, самые удобные, конечно, у «мачт». Корма изрядно подтопилась. Здесь устроился Игорек и его очень беспокоит чрезмерная близость воды, поэтому он настойчиво требует подкачать гондолы. Но его увещевания остаются без внимания до поры…

КЭП на мостике руководит экипажем. Левый борт: Володя, Юра, Саша Королев и я, правый: Виктор, Саша Игнатьев, Саныч, Лена. Гена и Игорь в центре. Команда вкушает все прелести водного путешествия. Берег довольно быстро проносится и все решили, что плыть лучше, чем идти. Но опять же до поры…

Не предвидя ничего плохого, КЭП прилег отдохнуть на палубе нашего судна, названного «катамаразмой» и вот тут-то оно и случилось. Через 1,5 часа после отчаливания произошло первое происшествие. Из-под каркаса выскочила гондола на корме. Все произошло очень быстро, успели только подумать, что налетели на что-то и продырявились. Но, увидев катамаран на плаву, а Сашу Королева на гондоле, сидящего в позе наездницы и орудующего веслом, развеселились и начали причаливать к берегу.

Звучит команда: «За борт!» (самая неприятная в здешних условиях) и мы спрыгиваем в воду. Подкачали гондолы, перевязали крепления, погрузились и двинулись дальше. «Первое приключение закончилось благополучно», — заключил начальник. Отжались, вытряхнули камушки из носок и ботинок и продолжили плавание.

Через некоторое время пришлось еще раз принять водные процедуры, налетев на каменистую косу. На этом купание закончилось, не считая причаливаний и отчаливаний.
Постепенно, по мере замерзания и отсиживания одного наиболее мягкого места, прелести водного путешествия отходят на второй план по сравнению с возможностью двигаться. Отсюда напрашивается вывод — пешеходный туризм — самый лучший вид туризма.

КЭП не сходит с «мостика». Под его мудрым руководством мы виртуозно обходим мели и топляки. Некоторые гребцы на спокойной воде уже начали засыпать. Прошли слияние Ср. Сакукана с Чарой.
Чара извивается и страшно петляет, а мы по ее воле подставляем солнцу то лица, то спины. Позади уже осталась Новая Чара. Расстояние по дороге в 5 км по реке мы проходим больше половины дня. Безделье угнетает, холод раздражает и хочется есть. Долго выбирали место для остановки на ночь. Наконец-то такое найдено.

Причаливаем, разгружаемся и, к радости, узнаем на противоположном берегу строения Старой Чары. Цель достигнута.
Совершенно неожиданно прямо на нас выскочил турист-одиночка. Звать Саша, родом из Харькова. Прошел верховья Ср. Сакукана, теперь возвращается домой.
Трудно понять психологию таких одиночек. Что ими движет, заставляя отправляться в эту глухомань?

 

29 июля, Чарские пески (радиальный выход)

 

Это уникальное природное создание — Чарская пустыня, расположена в долине Ср. Сакукана в 12 километрах от Чары.

Частично по новой (строит СТЦ), частично по старой разбитой дороге добрались до Ср. Сакукана. Переправились через него, и попали в самое настоящее болото. Правда, здесь сплошные заросли голубики. Она уже начала созревать, и мы позволили себе немного попастись на голубичных плантациях. Но надо торопиться — начальник дал нам время до 15.00.

Пески были виды еще с дороги. Прямо посреди этого болота небольшая возвышенность. Хорошая тропа привела к пескам. Тайга неожиданно кончилась и перед нашим взором предстала самая настоящая пустыня. Пески не лежат на месте, а постоянно движутся. В одних местах они наступают на тайгу, в других тайга островками внедряется в это песчаное море.

Происхождение пустыни нам объяснили геологи, которые направлялись вместе с нами. В глубокой древности, разрушающиеся горные породы ветрами сносились в долину на протяжении сотен лет. Из мелких песчинок постепенно образовалась целая пустыня. Вот с таким уникальным явлением нам удалось познакомиться. Сделали памятные снимки и заторопились обратно.

А на стоянке нас ожидало не очень приятное известие. На базе у ученых из Иркутска случилось несчастье с сотрудником. Студент, проходивший у них практику, перевернулся в лодке на Апсате и пропал. Мы вынуждены принять участие в поисковых работах. Ребятам предстоит пройти Апсат и визуально обследовать реку, завалы, берега. К нашему приходу катамаран уже был погружен на «вахтовку» и ждали только нас.

Обо всем этом нам сообщил Саша Игнатьев, оставшийся в лагере дежурить, а через некоторое время появился начальник. Наскоро пообедали, свернули лагерь. 6 человек отправились на Апсат, взяв самое необходимое. Нас с Леной и Сашей Игнатьевым оставили на базе у ученых.

Здесь в Чаре базируется множество различных научных институтов и геологических партий. На одной из таких баз мы и остались. А ребят забросили на место нашего первого брода на Апсат. С того места они начали сплав.

Проводив ребят, мы отправились в баню. Что может быть лучше горячей воды? Отвели, что называется, душу. Впервые увидели телевизор. Из программы «Время» узнали о волнениях в Прибалтике. Хорошо еще здесь все спокойно.

 

30 июля, пос. Старая Чара

 

День прошел в ожидании и неведении. В районе постоянно курсирует вертолет. Ночью стреляли ракеты. Вдоль берега отправилась поисковая группа. Но пока все попытки тщетны.

А у нас на базе появилась «страшная» женщина, подавившая всех своей инициативой и энергией. В результате чего мы просто стали от нее прятаться и перешли на питание повидлом. Никогда в жизни не ела столько повидла. Не знаю (Игорьку виднее) насколько мы похожи на «повидлочек»‘, но с повидлом нам крупно повезло. Его оказалось довольно много и разного в местном магазине.
Сходили с Сашей в КСО. Снялись с учета, забрали заброску. От Сергея узнали, что группа Енгалычева сошла с маршрута, почти не начав его. Жаль ребят. Не повезло.

А вечером Шура вывел нас в люди. Мы посетили видеобар, стоящий еще в новогоднем убранстве, и имели возможность посмотреть фильм с многообещающим пояснением-предостережением: «Эротика до 18 лет». Все, что было обещано, мы имели возможность созерцать с первого до последнего кадра.

Как оказалось, наши мальчики, тоже неплохо провели этот вечер в обществе охотников, даже посмотрели по телевизору «До и после полуночи».

 

31 июля, пос. Старая Чара

 

Саша с утра уехал в Новую Чару за билетами на поезд, мы затопили баню на базе и стали ждать возвращения ребят. В 12.00 за ними в Чапа-Олого (или просто в Чапу) отправилась машина, с которой уехала Лена.

Вернулись ребята. У них все благополучно, за исключением травмы ноги у Юры. Говорят, что ушиб и растяжение. Затянуло под завал. Демину в этом походе что-то не везет — сплошной травматизм. Ребята быстро помылись, пообедали, погрузились на ту же машину и по «прекрасной асфальтовой» дороге нас доставили к самому вагону поезда Чара — Окусикан.

Наш дальнейший план следующий: доехать до Окусикана, в объезд Муйского тоннеля в Северобайкальск, на «Комете» через Байкал в Иркутск, откуда самолетом в Пензу. Его мы и начали поэтапно осуществлять, получив рекомендательное письмо от директора института к капитанам «Комет» и заведующему подобной базой в Нижнеангарске. К поезду подошел Олег и принес кусок породы чароита.

На этом активная часть похода закончилась. Очень грустно покидать эти места, ставшие немного родными почти за месяц нашего пребывания здесь. Думаю, что наша экспедиция будет для всех ее участников незабываемым событием. И не хочется прощаться с Кодаром, а лучше сказать: «До свидания». Возможно, что не очень скоро, но пензюки еще пройдут его тропами.

А у нас останутся прекрасные воспоминания о том, как мы «перезимовали это лето на Кодаре!»

 

1 августа — 6 августа

 

Путешествие наше продолжается. Только один вид мы сменили на другой. В Окусикане поезд ждет автобус, чтобы объехать Муйский тоннель, но мы в него не поместились и в Ангаракан нас доставила очередная «вахтовка». В поезд прыгали почти на ходу. Утром прибыли в Новый Уоян. Очень плодотворным было посещение торговых точек этого небольшого таежного городка. Пересели в следующий поезд и к ночи были уже в Нижнеангарске.

Не удержались от соблазна сразу же взглянуть на Байкал и окунуться в его воды. На ночь остановились на базе у ученых, где нас очень радушно приняли. Одно плохо — рухнули все наши планы. «Комета» будет только через день, что по срокам нас не устраивает. Жаль, что не удастся посмотреть весь Байкал.

Утром 2 августа сбегали на Байкал умыться. На автобусе доехали до Северобайкальска. Здесь Бурятский участок БАМа. Город строили ленинградцы и названия улиц преимущественно ленинградские.

Взяли билеты на поезд до Москвы. Но не совсем удачно, домой мы в лучшем случае попадем 7-го утром. Немного побродили по городу, остаток времени до отправления поезда провели на берегу Байкала. «Славное море» немного штормило. Сиреневатая вода, голубое небо и темные очертания гор на противоположном берегу — таким остался Байкал в памяти и на снимках. А мы пополнили наши коллекции камушками с берега Байкала.

Утро 3 августа. За окном тайга, БАМ, пересекли все сибирские реки. Взглянули из окна поезда на речные порты. Позади Красноярск, Омск. В группе созрело решение — попытаться сократить дорогу, сделав пересадку в Свердловске. Это мероприятие закончилось удачно.

В последний раз мы погрузились в поезд «Свердловск — Симферополь», на котором вполне благополучно прибыли в родную Пензу. Экспедиция завершилась!

 

Маршрут нашего путешествия имеет довольно внушительный вид:

г. Пенза,
г. Набережные Челны,
г. Свердловск,
г. Братск,
г. Чита,
г. Тында,
пос. Новая Чара,
пос. Старая Чара.

Активная часть:

 

Пешеходная:
пос. Старая Чара — р. Апсат — р. Быйки — пос. Апсат — пер. Северный Антрацит, Южный Антрацит (1А, 2200 м) — р. Мускулах — пер. им. МС СССР С. Г. Чернышова (2Б⃰, 2400 м) — р. Дугуа — пер. С.К. «Искра» (1Б, 2100 м) — ручей Искра — р. Апсат — р. Мурзилка — пер. Веселые картинки (3Б⃰, разведка) — пер. Мурзилка (1А) — пер. Скальный (2А, рад.) — р. Ср. Сакукан — ущелье Мраморное (рад.) — р. Медвежья — пер. Пионер (2Б, 2480 м) — пер. 25 лет Советской Латвии (2А, 2630 м) — пер. Гриф (разведка) — пер. Ленинградец (2А, 2557 м) — р. Ледяная — лед. Советских Географов — пер. Советских Географов (2А, 2700 м) — пер. Четырех (1Б, 2600 м) — р. Верхний Сакукан — р. Таежная — пер. Озерный (н/к, 1950 м) — пер. Панорамный (2А) — р. Леприндушка — пос. Леприндо.

Водная:

пос. Леприндо — пос. Ст. Чара (сплав по р. Чара);
пос. Ст. Чара — пос. Чапа-Олого (сплав по р. Апсат, ПСР).

пос. Новая Чара,
ст. Окусикан,
ст. Ангаракан,
г. Новый Уоян,
пос. Нижнеангарск,
г. Северобайкальск,
г. Свердловск,
г. Пенза.