Зимний поход по Южному Уралу 2 категории сложности совершили пензенские туристы в январе – феврале 1966 года. Об этом рассказывает заметка в заводской газете.
По Южному Уралу
День первый
Извиваясь вдоль хребтов, течет река Юрюзань, неся свои воды из центральной части Южно-Уральских гор. Сюда, в этот дивный край гор и тайги, катили в поезде туристы нашего завода: Толя Кондаков, Володя Слепов, Юра Перетрухин, Саша Юшков, Толя Кащеев, Коля Марченко, Валя Шалашилина, Лида Орлова и Люда Зверева.
— Ребята! Подъезжаем!
Все кинулись к окнам. Наш состав медленно вползал в долину, где среди лесистых хребтов Урала затерялась небольшая станция.
Через несколько минут, прощально крикнув тоненьким гудком, поезд умчался дальше на восток, оставив на перроне груду рюкзаков, лыж и их хозяев, несколько помятых, с любопытством озирающихся вокруг.
Смотрю на карту. До места, откуда начинается наш маршрут оставалось немного нимало – около 50 км. К вечеру, где пешком, где на попутной машине, мы добрались до цели – впереди походные будни лыжного пути.
День второй
Морозным январским утром группа двинулась в путь. Лямки от тяжелых рюкзаков врезаются в пдечи, трудно сохранить центр тяжести, трудно устоять на при спусках и при подъеме.
Да, тяжелыми были первые километры для участников похода. В этот день порою не хотелось глядеть на великолепные картины уральской природы, на пихты, заваленные синим снегом, на бесконечные цепи хребтов Зигальга, Бакты-Тау. Но вот кто-то бросил шутку, кто-то подбодрил, помог, и все вошли в свою колею. Крепким был у туристов после пройденных на лыжах 28 километров.
День третий
Еще с вечера был разработан план штурма одной из высочайших вершин Урала – горы Иремель. Летом она не пугает туристов, но зимой, когда леденящие ветры несут тучи снега, когда мороз переваливает за – 30, когда рыхлый снег проваливается по пояс, тогда все это составляет известную трудность, но и разжигает своеобразный спортивный азарт. Вершина Иремель в туризме классифицируется как вершина третьей категории сложности.
На наше счастье, ясная солнечная погода сопутствует нам уже второй день. Двигаемся по просеке около 3-4 км, а затем – тайга. Зимняя тайга!
К полудню местность заметно ползет вверх – начинается подъем на хребет. После короткого отдыха оставляем лыжи и карабкаемся по заледенелым скалам. А время бежит. Солнце склоняется к горизонту. Не успеем подняться до темноты – быть беде, можем замерзнуть.
Делаю для группы привал и один взбираюсь на вершину. Холодный ветер резанул по лицу с такой силой, что я не удержался на ногах. Осматриваю в лучах заходящего солнца пики хребтов. Все ясно! Не учтя магнитное склонение стрелки компаса, мы слишком ушли на восток. До вершины горы Иремель не более 3 км, но каких!
Начинает смеркаться, крепчает мороз, стынут ноги. Принимаю решение: возвращаться назад, а на следующее утро штурмовать вершину.
День четвертый
К 9 утра небо заволокло белой пеленой. Сосны со стоном гнулись под напором ветра. Но упорно вверх по крутому склону двигалась наша группа.
Прошло около двух часов, как вдруг прямо в лицо ударил с бешеной силой другой ветер, почти обратный тому, что был. И склон вдруг выровнялся. Это перевал. Где-то должен начаться скальный подъем на вершину. Собираемся кучкой, анализируем положение – неужели вернемся опять?! И сквозь рев ветра слышится:
— Даешь Иремель!
Глубже натягиваем капюшоны курток и двигаемся на юго-запад, где, по нашим расчетам, должна быть гора Иремель.
— Витька! Смотри левее! – слышу я.
А в левой стороне иногда в разрывах белых снежных туч мелькнет мутный диск солнца. Внимательно приглядевшись, я заметил, что диск слева несколько срезан. Почему?
— Ребята! Перед нами Иремель!
Это склон горы скрывал край солнца. Оставляем лыжи, замерзающими руками переобуваемся в валенки, одеваем защитные очки, маски. Наступил самый тяжелый участок пути. Ветер срывал с обледенелых скал, ноги скользили, разъезжались, местами туристы проваливались по пояс в занесенные трещины, но упорно, обвязавшись одной веревкой, группа лезла вверх. Еще несколько минут пути – и каменные торосы преградили нам дорогу. Взбираемся на них. Тригонометрическая вышка! Все! Это вершина!
Успеваю сделать один, другой снимок счастливых ребят, большинство из которых впервые участвовало в восхождении, и фотоаппарат намертво смерзается на ветру.
Оставляем в туре вымпел – пластинку, на которой отгравированы слова: зима, 1966 год, название нашего завода и наши фамилии.
И вдруг разверзлось все, раздались облака, и солнце залило своим светом простор до самого горизонта. Как в сказке, поверх облаков плыли пики хребтов, словно островки в океане. На десятки километров вокруг стали видны хребты и долины Южно-Уральских гор. Дух захватило от видения картины зимних гор, зимнего моря, тайги.
-Смотрите туда! – Кто-то указывал на запад, где поверх пушистых облаков упиралась в небо вершина горы Яман-Тау («Ведьма-гора» по-башкирски). Именно туда лежал наш дальнейший путь.
День пятый, шестой
-У-У! – потягивается в спальном мешке Крля Марченко. – Что-то плечи болят!
-Ничего! Поболит-перестанет, — натужно прохрипел откуда-то Толя Кощеев.
Тем временем санинструктор наш Валюха Шалашилина пичкала таблетками Толю Кондакова, спасая его от простуды и заодно от голода.
Трудно было встать после вчерашнего напряженного дня, но впереди заманчивая неизвестность, новые долины, новые вершины.
Отлично скользят лыжи. Свыклись с тяжелыми рюкзаками, появилась устойчивость на лыжах, и двигаемся по интересному маршруту без особых помех.
День седьмой
Юра и Коля, сменяя друг друга, упорно лезут вверх на очередной перевал, прокладывая лыжню своим товарищам. Один, другой, третий подъем и… гигантский спуск.
Затратив немало времени и сил на этом спуске, мы в сумерках вышли к Инзерским зубчаткам (так называется горный хребет с оголенными скальными пиками).
На поляне, среди стройных елей, разбиваем бивуак и готовимся к ночлегу на снегу.
— Ребята! Помогите снять ботинки! – от мороза и снега гетры, носки, ботинки смерзлись намертво. В ход пошли ножи.
-Не стойте на месте, – беспокоится санинструктор.
А на месте никто и не стоял: кто-то уже раздувал костер, другие рубили дрова, таскали сосновый лапник.
На первый взгляд даже жутко представить, чтобы в 30-градусный мороз можно было спать на снегу вдали от теплой комнаты, от домашнего уюта.
Смотрю на ребят: они все такие же – острят, смеются, замерзшими руками открывая консервные банки. Да, чувствуя локоть друга, можно все перетерпеть, все преодолеть!
День восьмой
Наскоро позавтракав, делаем марш-бросок на лыжах до охотничьей избушки.
-Наконец-то, мы просушим одежду, отдохнем в тепле, — говорит Саша, переступая порог избушки.
-О! Кажется, здесь я смогу поесть горячей каши, не торопясь, с расстановкой, — восклицает Толя, увидев русскую печь в пол-избы.
Быстро заготовляем дрова, воду и… вечером в одних рубахах пьем горячее какао, шутим, смеемся, поем песни.
Над тайгою же бушевала метель. Медленно догорела свеча, и все затихли, прислушиваясь к свисту транзисторного приемника.
— Тише! Метеосводка!
Москва передает: на Южном Урале дальнейшее понижение температуры, сильные метели…
День девятый
Итак, до горы Яман-Тау 10-12 км. Вокруг тайга и снег. Чувствуется, что пурга набирает мощь с каждым часом. Утопая по колено в снегу (и это на охотничьих широких лыжах), выходим в долину реки Инзер. Отсюда до ближайшего населенного пункта свыше 30 км таежного пути по бездорожью, а у нас впереди один день.
Смотрим на карту – маршрут, протяженностью в 185 км, пройден полностью, запланированное восхождение на вершину Иремель совершено, знакомство с прекрасной природой зимнего Урала состоялось – можно возвращаться домой.
Вечер последнего дня путешествия был веселым. В начале похода нашему начпитания Володе сказали, что если группа будет на маршруте голодать, то он (Володя) будет нами съеден, если же останутся излишки продуктов, — он сам будет есть их в один присест. И теперь мы подтрунивали над нашим экономом, а тот, с тоской глядя на гору брикетов, прикидывал, каким образом скормить все это в два обеда.
— Кашу, суп, голубцы, кофе, шпроты – можно съесть сегодня. Камбалу, колбасу, бульон и 13 брикетов – завтра! – торжествующе глядя на всех, объявляет начпитания и захлопывает записную книжку.
Закрываю и я свой походный дневник, сделав последнюю запись о том, как в метель, натянув на открытой платформе железнодорожного состава палатку, мы около 12 часов ехали по узкоколейке, возвращаясь из глубины Уральских гор.
Поход окончен!
В Горбунков, руководитель турсекции
Газета завода ВЭМ «Прогресс», Пенза, №№ 9 – 11, 1966 г.
Фото взяты из отчета о походе
