Стихи про туризм и о туристах пишет пензенский поэт Александр Милов и каждое стихотворение посвящает своим друзьям — пензенским туристам.
Стихи про туризм Александра Милова
Пензенский турист Виктор Богословский трижды совершил путешествие по Пути святого Иакова в Испании. А родом он из села Майоровка Нижнеломовского района, где протекает речка Атмис.
Gran Turismo
Виктору Богословскому
От привала ведет до привала
Gran Turismo вдоль скал Пиреней.
Здесь людей самых разных немало
Ищут в странствиях добрых друзей.
И поход, как сплошная фиеста,
Не страшат ни обрыв, ни карниз:
«Эй, сеньор, из какого Вы места?
Я, мадам, с тихой речки Атмис!»
Жизнь нам странствий дарила без счета,
Сколько было нечаянных встреч.
И мы в них не искали расчета,
А сердечность стремились сберечь.
Объяснялись на уровне жеста,
Фразы были на фоне реприз:
«Вы, месье, как зовут Ваше место?
Я, мадам, с тихой речки Атмис!»
Нам их тропы почти как прогулка,
Но у них европейский там рай.
Все же сердце волнуется гулко,
Хочет видеть с высот новый край.
Нам по нраву простая их честность,
А дорога – и вверх жмет, и вниз.
«Сэр, откуда Вы, что там за местность?
Леди, я с тихой речки Атмис!»
Жег упрек, как болезнь индивидов,
Когда каждый был сам по себе.
Когда кроме красивого вида,
Ищут выгоду в странной толпе.
И лечил всем душевную пресность,
песенный наш эпикриз.
«Слушай, друг, назови свою местность?
Я, браток, с тихой речки Атмис!»
Нам не важен Европы достаток,
И не любим душевную сушь.
Мы из наших походных палаток,
Им подарим отзывчивость душ.
«Фигаро Бомарше и Россини
Не годятся в подметки мне, мисс.
Просто я, господа, из России,
С тихой речки с названьем Атмис!»
Господа, просто я из России,
Из Майоровки, с речки Атмис!
В 1980 году группа пензенских туристов под руководством Владимира Подобеда совершила поход в горы Кодар. Путешествие пензенских туристов заняло первое место в Чемпионате СССР.
Воспоминание о Кодаре
Кедровый стланик
Не Ялта здесь вам, и не Сочи,
Не южных морей солнцедар.
Здесь скалами щекочет
Хребет под названьем Кодар.
Как проклятый богом изгнанник,
Там, где не ступал человек,
Щетинится кедровый стланик
По склонам бесчисленных рек.
Тот путь, что не хожен доселе,
Загадкой своею манит.
Стращают лавины и сели,
Ревет камнепадом гранит.
И, как обнаглевший карманник,
Грозя еще большей бедой,
Одежды рвет кедровый стланик,
Взметнувшись над талой водой.
Одним светит солнце в монете,
Другим в красках или стихах.
Но ярче нет солнц на планете,
Чем солнца на горных снегах.
Ты здесь, как небесный избранник,
Обласканный волей богов.
А все, как и кедровый стланик,
Лишь слуги земных берегов.
Кому и зачем это надо,
Опасностей злобный парад.
Но лучшая в мире награда,
Быть первыми после преград.
И, как полномочный посланник,
Ничуть не грустя ни оком,
Помашет нам кедровый стланик,
Мохнатым своим рукавом.
Три жандарма
В редких встречах, в веселье задорном,
греет, как чарка вина.
И в последнее время упорно
Выплывает картинка одна.
Злым оскалом скалистого шарма,
Глаз и душ растревожив радар,
Надвигались на нас «Три жандарма»,
Из высотного царства Кодар.
Мы таких перевалов без счета
Проходили и можем пройти.
Но давила на веки дремота,
И усталость былого пути.
А навстречу, вздымаясь коварно,
Осыпь каменный слала кошмар.
Выли ветром вверху «Три жандарма»
Из высотного царства Кодар.
Испугать нас бедою не просто,
И не просто сбить с нужной тропы.
Не настало нам время погостов,
И зловещей судьбы не рабы.
Дружба наша священная карма,
А отвага любимый нектар.
И в подошвы скреблись «Три жандарма»
Из высотного царства Кодар.
Все прошло, как умела сноровка,
Рядовой, будничный инцидент.
Крюк, веревка, узлы и страховка,
И мощь бицепсов в нужный момент.
Быстро, собранно, в общем, ударно.
И, обняв десять душ непосед,
Пели с нами три наших жандарма,
Смелость, Воля и Жажда побед.
Время скрыло былые вершины,
За житейским туманом годов.
Пообмякли в служебных машинах
Плечи, знавшие вес рюкзаков.
Доставляя к домашним казармам,
Под конвоем ведут вновь и вновь,
Три совсем уже новых жандарма,
Это Вера, Надежда, .
Нет, наверное, в том святотатства,
Что у юности взяли мы в дар
Наше крепкое горное братство
Из высотного царства Кодар.
И шагают по новым плацдармам,
Обходя спесь, чванливость и лесть,
Три навеки в нас вросших жандарма,
Верность, Преданность в дружбе, и Честь.
Есть в пламени костра…
Анатолию Мордвинцеву
Есть в пламени костра
Немыслимая власть:
Замерзшим душам посылать надежды.
Их языков игра
Одну лишь знает страсть,
Отдать тепло и высушить одежды.
И не важна здесь масть,
Фасон или покрой,
Какую держишь власть
И взгляд на мир какой.
А важен только миг
Единственного рвенья,
Когда огонь приник
К телам сухих поленьев.
А есть еще в кострах
Совсем другая власть:
На свет своих огней скликать заблудших.
И тем, кем правит страх,
И тех, к кому напасть
Пристала в злоключеньях наихудших.
Костры сигналят им,
Указывая путь,
К возможному
Пристанищу и крову.
Где не пугает дым,
Где можно отдохнуть,
Где сыщется
Приветливое слово.
Есть в пламени костра
Свет единенья душ,
Сближающее доброе начало.
Там жизни мишура
Забудет льстивый туш,
Там стихнет ярость злящегося жала.
Не ранит бед картечь,
Не бьют дробинки фраз
На баррикадах ссор,
Обиды строя.
В прикосновеньи плеч,
В словах, во взглядах глаз,
Лежит печать Вселенского покоя.
Известная неформальная пензенская группа туристов «Сивки-бурки» в 2021 году отмечает свое сорокалетие. Представленное стихотворение было написано к тридцатилетию группы.
Сивки-Бурки в первом походе
Общее фото на 25-летии Сивок-Бурок
К юбилею Сивок-Бурок
Ах, эти юные создания,
Тридцатилетие назад.
В них столько радости скитания,
У них такой лукавый взгляд.
Не озабочен он тревогой,
Кипит задор счастливых лиц.
Они увлечены дорогой,
И этой жизнью без границ.
А мир квартир ужасно тесен,
В нем нет приятельских проказ.
А на дорогах много песен,
И добрых шуток напоказ.
Гремят гитар веселых звуки,
Все песни дружбы хороши.
И в странном слове Чингачгуки
Звучит романтика души.
Они еще лишь строят зданья
Своих успехов и побед.
Они стремятся в мирозданья,
Чтоб отпечатать там свой след.
И строились в снегах яранги,
Чертились кроки высоты.
И мчались бешено мустанги
В далеких прериях мечты.
Мелькали версты, весны, дали.
И с покорившихся высот
Свои восторги отдавали
Картины найденных красот.
И жить сердца не уставали
В лесной заброшенной глуши.
А годы лучшие отдали
Прекрасной повести души.
По изданию «Песни без нот», Александр Милов, Пенза, 2020
Фото Виктора Богословского, Владимира Чистикова и из архива Владимира Подобеда
