В Абхазию на велосипедах совершила путешествие группа пензенских туристов. В пути их ждали многочисленные приключения.
Горячие километры. В Абхазию на велосипедах
Мы готовили это путешествие, наверное, год… Старались учесть и объединить в нём и новизну дорог, и красоту, и трудность, и, конечно, отдых. Как оказалось, сделать это не так-то просто. Во-первых, и, наверное, главным образом, потому, что «мы» — наша группа – сложилась из участников, у которых общее было одно – каждому из нас было за 70 лет. Всё остальное сильно разнилось или вообще было противоположно. Не могло быть и речи о психологической совместимости… Понятно, каждый из нас к этим годам имел, скажем так, конкретную жизненную линию с твёрдыми взглядами, характерными привычками, навсегда выбранным поведением, отношением к окружающему миру и реакцией на ситуацию.
Команда аксакалов
Евгений Александрович Бунин – старший из нас, но новичок в велотуризме, чему, кстати сказать, сам он не придавал значения. Большую часть своей жизни провёл в роли партийного лидера. Своими руками он делать почти ничего не умел, но зато в поведении и дебатах оставался если не вождём, то наставником.
Евгений Петрович Чернов – по образованию инженер, всю жизнь работал на предприятии «с бумагами», где требовалась точность формулировок и технические знания. В разговорах он часто обижался, если что-то ему не нравилось, и бесконечно, по каждому поводу, собеседника наставлял, ссылаясь на «правила». К этому времени у него был опыт путешествий, правда, в облегчённых, щадящих условиях – маршруты его путешествий пролегали обычно по курортным зонам. Но Евгений Петрович не имел это в виду и теперешнего новичка-спутника наставлял так: «Евгений Александрович, Вы нарушили 127 пункт «правил» — это влечёт за собой…» — Чернов подробно объяснял, что влечёт, и дальше, для большей убедительности, что ли, говорил: «Платов, конечно, ас в туризме, но Вы так, как он, никогда не делайте. Я – его ученик, но Платова я давно уже перерос. Я делаю всё только правильно и никогда не ошибаюсь, поэтому делайте, как я».
Платов Николай Яковлевич – «младший» в группе, но с полувековым опытом путешествий в различных условиях, в данном случае был выбран руководителем. Его роль сводилась к тому, чтобы группа, несмотря на трудности, двигалась; соблюдались, хотя бы минимально, походная дисциплина и порядок. А главное – предусматривать и сглаживать возможные конфликтные ситуации, постоянно проявлять понимание и, в особо трудные моменты, если хотите, сострадание и милосердие.
Четвертый член команды
Четвёртым членом команды был Дима Мишин – 17-летний мальчишка. Мама Димы попросила взять его в поход и чему-нибудь научить, сам же он только спросил, когда и откуда выезжаем, какой маршрут и когда вернёмся домой. Естественно, ему было подробно рассказано всё это, и даже больше (режим и график езды, технология питания, экипировка, характеристика района путешествия и т.п.). Похоже, Диму это не очень-то устроило, и присоединился он к группе где-то на второй половине маршрута. Особенностью его пребывания с группой было постоянное озадачивание её своими проблемами. Он всегда уезжал вперёд, не пропускал ни одного магазина, постоянно что-то покупал и непрерывно жевал и, наконец, заявил, что у него кончились продукты и деньги…
Старт из Пензы
Мы втроём стартовали из Пензы 10 августа 2005 года в 10 часов утра. Можно сказать, от порога дома. Первый участок пути Пенза – Саратов, приблизительно 250 км, нам не представлялся трудным. Но действительность оказалась сложнее планов. Почему-то всегда сильный встречный ветер, большая поклажа и наше ещё «невкатанность» растянули путевое время до 3-х дней. Скорость движения, в среднем, была около 6 километров в час. Но это было воспринято как должное, нисколько не насторожило – времени впереди было уйма. В Саратове мы очень удачно и благополучно погрузились на теплоход. Участок Саратов – Астрахань задуман был для нашего наслаждения – планировалось проплыть по Волге в комфорте. Нас подобрал круизный теплоход с группой туристов из Уфы. Дали каюту, спустили в трюм велосипеды.
Первое явление Димы
В Саратове перед погрузкой вдруг появился Дима. «Я потерял кроссовки, которые купила мне мама перед отъездом… Не знаю теперь, как ей сказать. И вот заднее колесо совсем разваливается…» Оказывается, он уже два дня живёт здесь, в Саратове, у знакомых, вроде, как бы, ждёт нас. Но взял билет до Волгограда на поезд, который уходит через полтора часа. А из Волгограда до Элисты он намерен добраться на велосипеде. «Что делать?» — растерянно спросил он.
Мы посоветовали ему – если, конечно, он решил ехать не с нами – сдать билет, отремонтировать колесо (понятно, такое «размочаленное» колесо Калмыкию не выдержит, а сделать его там, в почти ненаселённых степях, возможности не будет). Если же отремонтировать в Саратове не удастся – возвращаться домой. И поискать кроссовки. На том с Димой и расстались.
Трое суток на Волжских просторах – сказка. Дешёвые базары, «зелёные стоянки». Вопросы – откуда и куда такие? Что и говорить, нами восхищался плановый турист. Герои, да и только. Вдобавок, уже в Астрахани, нас пригласили в автобусную экскурсию по городу. Расстались с радушным экипажем и уставшими от комфорта туристами в обед, когда солнце грело вовсю, корабельный народ и команда провожали нас, как на подвиг. И в их, и в наших глазах, мы чувствовали себя почти великими путешественниками.
Начались горячие километры
Едва мы выехали на окраину города, уже почувствовали – начали поджариваться. Солнце здесь не то что на Кавказе или в Крыму – жжёт намного хлеще. Нашли хиленькие кустики колючек, попытались спрятаться в их очень прозрачную тень и сразу поплатились двумя проколами камер велосипеда Чернова – он перестарался, засовывая велосипед в тень. Мы решили – кусты не очень удачны, комфортны и гостеприимны… Как оказалось, они были лучшими из тех, что очень редко нам попадались потом.
Калмыцкая степь – не пустыня Кара-Кум, но во многом близка к ней. И потому преодолевать горячие степные километры надо было также, как и обжигающие Среднеазиатские пески. В этот первый день нам удалось проехать очень мало. С обедом и заклейкой камер провозились долго и, хотя солнце было уже не таким жарким, что-то как-то не ехалось. Ночевать остановились, считай, в окрестностях Астрахани.
Все последующие 6 дней пути до Элисты были похожи друг на друга очень ровным рельефом, отличным асфальтом безжизненных дорог, отсутствием воды и дров для печки, очень редкими небогатыми селеньями, вода в которых только в частных ёмкостях у дома (покупная, привозная – понятно, что хозяева не с охотой ею делятся), беспощадно жгучим солнцем, сильным, изнуряющим, как правило, не попутным ветром.
Мы выводили велосипеды на дорогу в 8.30 утра. Солнце и ветер за 2 часа движения превращали нас в сильно усталых путников, и дальше мы искали хоть какое-то укрытие и терпели пекло. В 16.30 начинался второй дневной этап испытания на
Бивуачные дела
Ставили палатки, когда солнце уже касалось горизонта. И надо было попроворнее закончить бивуачные дела. Как только солнце скрывалось, без сумерек наступала густая темнота с «жёстким» ветром, дующим как бы со всех сторон. Он трепал палатку всю ночь, рождая сомненья, не разрушит ли жилище…
Утром мы свёртывали лагерь под теми же хлёсткими порывами ветра и красным раскаляющимся солнцем. В этих условиях, если дежурный проявит оплошность, воду ко столу можно и не вскипятить… Зазевавшийся дежурный сжигал весь запас дров, даже не нагрев воду. Обрывалась вся растительность на 100 метров в округе. Кстати, эта растительность, точнее, всего лишь её подобие, горит как порох – вспыхнула неярким огнём, и нет уже ничего, даже золы. Верхняя потрескавшаяся корка земли вдруг проваливалась под печкой, и котелок с драгоценной водой опрокидывался… Горюй – горюй, ругайся – не ругайся, но и дров, и воды можно было достать порой через не один десяток километров. Правда, густая высохшая трава, наподобие камыша, иногда встречалась в распадках. Её заросли хорошо спасают от ветра, но здесь таится иная большая опасность…
Пожар в степи
Мы выехали из Элисты со стороны, где расположена знаменитая «столица шахмат» — гордость Кирсана Илюмжинова. Поднялись по косогору – Элиста расположена в низине – посетили буддистский монастырь, жемчужину всей Калмыкии, и решили здесь поблизости заночевать. Как раз в этом месте между «столицей» и монастырём нашлись высокие и густые тростниковые заросли. Забрались в их гущину, и дежурный собрался разжигать печку. Его предупредили: всю траву вокруг печки надо убрать до земли. Дежурный делать этого не стал. Сел на свою походную табуреточку, поставил рядом бутылочку воды и… как только он поджёг дрова – мгновенно вокруг дежурного кольцом вспыхнула трава. Высота огня – больше человеческого роста. Огненное кольцо быстро расширялось… Нам удалось справиться с пожаром. Дежурный так и сидел на своём стульчике на пепелище, рядом стояла нетронутая бутылочка с водой. В таких усложнённых условиях, кроме того, что физически нелегко путешествовать, надо быть ещё и всегда крайне острожным и предусмотрительным – беда всегда рядом.
Элиста
В столице Калмыкии Элисте (у нас в этом городе была днёвка) мы рассмотрели её главную достопримечательность, как её здесь зовут, «Сити». Это, по сути, большой дворец, где, собственно, и проходят шахматные соревнования. Он окружён десятком небольших одно- и двухэтажных домов – это гостиницы. Всё сделано из затемнённого стекла и розоватого мрамора под красными черепичными крышами. В целом смотрится, как квартал будущего. А вообще, Элиста захолустна. Памятника и даже портрета калмыцкого президента не видели, зато на главной улице города, почти у входа в «Сити», стоит бронзовый, в два человеческих роста Остап Бендер с шахматным конём с руке.
Дворец шахмат в Элисте
После Элисты ещё 6 дней и ночей мы одолевали Калмыцкие степи. К Ставрополю дышать стало легче. Правда, рельеф усложнялся всё более заметными спусками и подъёмами, а в Адыгее дорога зашла в зону предгорья. И сразу же стали «проявляться» велосипедные дефекты. На равнине они были незаметны, а горушки, даже небольшие, выявили их. Некоторые можно и нужно было устранить ещё дома, однако появились и те, которые были вызваны отсутствием должного ухода в пути или вообще неправильной эксплуатацией.
На Майкопской барахолке нам повезло, мы купили нужные детали и восстановили технику. На это потратили день, но зато появилась уверенность – доедем.
Второе явление Димы
После Элисты нас догнал Дима и перво-наперво озадачил – у него кончились продукты и деньги… Мы задумались: что делать? Нам же интересно было ещё и узнать, как и где он эти 10 дней мотался. Оказалось, Дима и не думал бедствовать, тем более, крутить педали. С момента нашего расставания (на речном вокзале в Саратове) он на другой день поездом примчался в Волгоград. Тут же выехал за город, «поймал» КамАЗ – и утром уже был в Элисте. Зная, что мы где-то далеко сзади, пристроился в какое-то кафе, кормился, ночевал, ещё и заработал 500 рублей. Так неделю и жил в сытости и в комфорте. А теперь – вот он…
Мы задумались: без запаса продуктов и денег далеко не уедешь… Его надежды на «лишнюю порцию из общего котла» здесь не могли осуществиться – у нас в этом путешествии «общего котла», как такового, не было. Котёл-то общий был, но только с кипятком. Ещё дома, до выхода на маршрут, учитывая наши совершенно разные вкусы и пристрастия, было решено – каждый питается, как и чем хочет. Каждый из нас, по своему вкусу, набрал пищевых концентратов быстрого приготовления, так, чтобы эти продукты не надо было варить – залил кипятком, и через 3 минуты еда готова.
Нас устраивал этот способ питания во всех отношениях. Он был дёшев – соизмерим с нашими пенсиями. В дороге не портился. Легко дозировался: захотел – две порции замешал, или только половину – если аппетита нет. Делаешь блюдо погуще или пожиже, как желаешь. И меню каждый раз выбираешь сам: каша гречневая, картошка или овсянка, суп «Роллтон» вермишелевый – опять же есть выбор, можно с грибами, куриным или мясным привкусом. Да и чай тоже, с чем хочешь. А крепость его заварки – тут тоже не промахнёшься, можно – с 16 чаинками на пол-литра, а можешь сделать его концентрацию близкой к чифиру. В общем, на еду никто не роптал – некем было быть недовольным, что сам себе наварил, то и ешь. В шутку такой способ питания назвали «ССС» — первые буквы слов «скромный – срамной – скоромный».
Дар Богам
«Подножного корма», как говорят туристы, имея в виду всё, чем можно подкормиться при дороге, в этих краях, естественно, не водится, однако дважды нам перепадало угощение. Где-то в Калмыцких степях мы устроились на обед под «тенью» засохших кустов вокруг полуразвалившегося памятника солдатам войны. Подъехали «ГАЗель» и «Волга», вышли по-праздничному одетые люди, разложили на капоте «Волги» еду из большой коробки, ну, и водку… Разговорились. Оказалось, компания едет за невестой.
А остановились потому, что здесь, считается, проходит граница земель жениха и невесты, и, по буддийскому обычаю, жених (он был здесь же) должен принести «дар Богам». Народ, отметив это место стаканом водки и закусив, обратился к нам: «Вы здесь очень кстати, примите наши приношения Богам и пожелайте молодым счастья…». В коробке оказались большие куски мяса, приготовленного по специальному рецепту. Калмыки называют такую баранину «мраморной». В куске чётко чередуются слои сала и мяса. Заметим, что нам хватило этого дара на неделю. Мы распрощались с делегацией жениха, упаковали «божественный продукт» и вывели велосипеды на безжизненную раскалённую солнцем дорогу, как обычно, продуваемую сильным ветром.
Почти сразу же, неизвестно откуда, на дороге появилась женщина… Двое из нас, что ехали впереди, с опасной объехали это «привидение». Женщина, чуть протягивая вперёд руку, держала в ней пустую пластиковую бутылку. Она была боса и, по сути, нагая. Накинутый на её плечи халатик безжалостно трепал ветер. Средних лет, она была хороша собой. Грациозная фигура, густые чёрные вьющиеся волосы, серые в искорках глаза, смуглая бархатная кожа, чуть покрытая пылью, без выражения на лице. Взяв воду, она чуть поклонилась головой, и без слов и, кажется, без эмоций пошла дальше и быстро растворилась в степном мареве. Подумалось: наверное, это Богиня из компании тех «Богов», которым предназначались дары жениха…только она почему-то немного опоздала…или жених чуть поторопился.
Второе угощение
Второе угощение судьба нам уготовила на перевале Шаумян. После Майкопа дорога заметно втягивалась в горы. А после Апшеронска и Ходыженска вообще круто полезла вверх и километров через 15 превратилась в перевальный серпантин. Асфальт кончился, и пошёл крупный, в хороший кулак, булыжник. Он беспорядочно швырял велосипед; нужно было немалое мастерство, чтобы удержаться в седле, не завалиться вместе с ним в месиво булыжников и пыли. Проезжающие автомобили поднимали клубы даже не пыли, а тумана из пыли, сквозь который не то, чтобы что-то увидеть – было трудно эту взвесь продохнуть.
После обеда мы, тем не менее, достигли перевальной точки. Традиционная на Кавказе кафе-шашлычная была лишена даже минимального сервиса. Столы со стульями, хозяйственное помещение в виде сарая и приспособление, где, собственно, и готовят шашлык. Две, мягко скажем, неприветливые собаки и с диковатыми повадками верблюд. И типичный «новый русский» хозяин. Всё. Более ничего не было. Даже воды. Хозяина, ему лет 35, звали Саша. Важный, неприветливый. Но нам он сделал одолжение – в шашлычнице разрешил вскипятить в нашем котелке нашу воду и попользоваться хозяйственным столом в отдалении. Когда мы начали нашу трапезу из концентратов, Саша подошёл к нам, молча посмотрел и ушёл. Минут через 20 он вернулся и положил на стол шампур с большими аппетитными кусками зажаренного мяса. «Нормально поешьте», — сказал он и добавил: «Вы со своей еды в туалет-то хоть ходите?»
Мы поблагодарили хозяина и так, значительно, начали говорить, что путешествуем давно, много десятков лет, что были там-то и там-то… Он с неохотой выслушал и сказав: «Ну и не повезло вам, деды,» — ушёл.
Автор статьи на горной дороге. Фото из архива Н.Платова
От Туапсе до Адлера
Далее дорога шла только вниз, обедали уже в Туапсе у моря. Как и задумывалось, до Адлера мы проехали на электричке. Это 100-километровый участок дороги, хоть и идёт по берегу моря, но для езды на велосипеде исключительно неприятен. Узкая проезжая часть занята сплошным потоком машин, обочин, по существу, нет. Едешь, мягко говоря, без удовольствия. Раньше мы несколько раз проезжали здесь. Извиваясь по горным склонам, дорога постоянно то круто поднимается вверх, то спускается вниз. Выхлопные газы сплошного потока автомобилей образуют в зоне дороги свою атмосферу, деревья по обочинам и горный рельеф удерживают гарь здесь.
В Адлере была густая «пряная» южная ночь, когда мы выгрузились из электрички. К морю! Поблуждав по ночному городу, мы, наконец, услышали шум прибоя. Пляж был безлюден. На небе светила яркая луна. Теплынь. Решили: палатки не ставить, с удовольствием разлеглись под звёздами на ещё не остывшей гальке. И вроде, сразу же проснулись – лил дождь.
Потом – романтическая, вдохновляющая поездка на Красную Поляну. О том поэтические слова – верлибр.
«Дорога на Красную Поляну»
От Адлера и до Поляны 50 километров пути.
Лучшей дороги в горах не найти.
Она то повиснет над горной рекой,
То спрячется в туннель – прохладный, загадочный, ночной.
А вырвется из тьмы – вдали покажет снежные вершины,
Кавказских гор седые исполины.
То вдруг взлетит подальше от реки,
И ты окажешься в объятьях
Прелестной гулкой тишины.
То вдруг уйдёт в лесной уют,
Где только птицы и поют.
В долине сей прекрасно всё кругом,
Поляна же покажется потом.
Дорога к ней – какое-то везенье,
Видать, такое у неё предназначенье.
«Красная Поляна»
Ах, эта Красная Поляна,
Чем удивишь, порадуешь меня?
Мы – гости здесь, недолго у тебя.
Нам помоги твою красу узреть.
В ответ услышали: «Ну, хорошо. Сначала надышись
Густым, душистым, сладким воздухом медовым.
Почувствуешь себя младым,
Ты оглянись – и сам поймёшь, и обязательно почувствуешь меня».
Ах, эта Красная Поляна, вкусна, как чаша здешнего вина,
Наполнит душу допьяна и
Ах, эта Красная Поляна, взволнует сердце запахом снегов
С дыханьем близких Черноморских берегов.
Ах, эта Красная Поляна, ты обязательно подаришь мне и друга, и подругу,
Ах, эта Красная Поляна, здесь праздник круглый год,
Волшебный способ избавленья от всех житейских неурядиц и забот.
Ах, эта Красная Поляна, души взволнованный хмельной полёт,
Здесь, на Поляне, всем всегда во всём везёт.
Ах, эта Красная Поляна, витаешь здесь меж небом и землёй,
Меж снежно-синим склоном и голубой морской водой.
Здесь все цвета, как в радуге: тёмно-зелёный лес,
Мерцание снегов, голубизна небес.
Ах, эта Красная Поляна, здесь воплощенье в явь мечты,
Здесь ощущение любви и красоты.
Пять дней наслаждения
До отъезда домой оставалось пять ночей. Мы ставили палатки прямо на пляжах – в это время года они безлюдны, и такое удовольствие допускалось – никто нас не гонял… То в Адлере, в то в Гаграх, то в Пицунде мы засыпали под шуршание прибоя, покрытые волшебным чёрным бархатом южной ночи. И каждую ночь лил дождь, часто очень сильный – настоящий ливень с почти ураганным ветром. В надёжных комфортных палатках лежать в сухих спальных мешках, отделённым от буйства стихии только тонким трепещущим полотном палатки – большое наслаждение. А дни были солнечными, море тёплым – в общем, «бархатный сезон».
В Абхазию на велосипедах пускают не всех
Однако, была и неудача на Абхазской границе. Таможенная служба в Абхазию Диму не пустила – детям, не достигшим 18-летнего возраста, без письменного разрешения родителей нельзя! Мы погоревали и договорились, что через три дня вернёмся из Абхазии в Адлер, а Дима понежится на Адлерском пляже. Дима имел полную экипировку, в том числе палатку, спальник, печку с котлами, запас продуктов и хорошее настроение. Его можно было понять – процесс езды к этому времени ему поднадоел.
На всякий случай, по его просьбе, дали ему денег. Однако на следующее утро мы получили от него SМS: «Меня обокрали. Остался только мобильник…». Оказалось, Дима решил попитаться в кафе. И, как всегда, оставил велосипед без пригляда…Был у Димы и качественный фирменный замок, но он тоже им не воспользовался. Далее Дима сделал всё правильно: милиция, куда он обратился, написала ему соответствующую бумагу, обеспечила ночёвку и поставила на довольствие. И более того, снабдила продуктами и деньгами на дорогу.
Домой в Пензу мы ехали вместе. Димин багаж состоял из мобильника, справки от Адлерской милиции и объёмистой сумки с продовольствием, по нашим понятиям – на неделю. До дома и конца путешествия оставались 36 часов «вагонной жизни». Велосипеды как-то безжизненно лежали на третьих полках, завёрнутые в чехлы. В это время и родились слова:
Велосипед — живой предмет
Велосипед – сомненья нет – живой предмет.
Придуман и рождён, возможно, человеком,
Но точно уж под Божьим оком.
Вот почему, когда ты с ним,
Как ангелом своим храним.
В начале жизни ты силён и дерзок,
На велосипеде – как на крыльях,
Жизнь — без сбоев и издержек.
Потом поймёшь, какая
И ты – как богатырь при нём.
А между тем, не годы – молва людская,
Чувства и
Часто и кончину предрекая, в тебя сомнения вселяя,
Разводит нас на разные пути,
И не встаёт вопрос – куда идти.
В дорогах дали нет, всё в тупике,
Да и желанья – они где?
И вот велосипед «примёрз» к стене,
Ты на диване, на спине,
Вы больше не общаетесь,
Не трётесь друг об друга,
Теряется для вас округа.
И потихоньку начинает ныть
Всё существо твоё, что ранее,
Когда ты был с велосипедом,
Дарило радость и желанье жить.
Взамен велосипеда приходят немощи и хвори,
Ты в четырёх стенах, уже не желаешь воли.
С велосипедом исчезают и друзья,
И остаёшься – один я.
Велосипед тихонько умирает,
Его трепещущую суть
Забвенье пылью покрывает.
Душа твоя черствеет, остывает,
И разум меркнет, замерзает.
Велосипед – где ты, источник жизни твой и мой?
Когда мы вместе, нам не грозят ни старость, и ни хворь.
Велосипед! Ты моё я,
Частица главная моя.
Ты жив – живой и я,
Сольёмся – мы едины.
И потому ни временем, ни хворью мы непобедимы.
В Абхазию на велосипедах совершил путешествие Николай Платов